Партия эсеров некогда была одной из самых массовых в России. Она пыталась найти немарксистский путь к социализму, который был связан с развитием крестьянского коллективизма.

Процесс образования партии эсеров был длительным. Учредительный съезд партии, состоявшийся 29 декабря 1905 – 4 января 1906 гг. в Финляндии и утвердивший ее программу и временный организационный устав, подвел итоги десятилетней истории эсеровского движения.

Первые эсеровские организации появились в середине 90-х годов XIX в.: Союз русских социалистов-революционеров (1893 г., Берн), киевская группа и Союз социалистов-революционеров в 1895–1896 гг. ССР организовался в Саратове, а затем перенес свое местопребывание в Москву. Во второй половине 90-х гг. организации эсеровской ориентации возникли в Воронеже, Минске, Одессе, Пензе, Петербурге, Полтаве, Тамбове и Харькове.

Название “социалисты-революционеры” принимали, как правило, те представители революционного народничества, которые ранее именовали себя “народовольцами” или тяготели к ним. Имя “народоволец” было легендарным в революционной среде, и отказ от него не был формальностью, простой сменой ярлыков. Сказывались, прежде всего, стремление революционного народничества преодолеть глубокий кризис, который оно переживало в то время, его поиски себя и своей ниши в революционном движении в условиях, претерпевших существенные изменения по сравнению с 70–80 годами XIX века.

В 1900 г. заявила о себе изданием “Манифеста” Партия социалистов-революционеров, объединившая ряд эсеровских организаций на юге России и потому часто именовавшаяся южной партией социалистов-революционеров.

Расширил свои границы и Союз социалистов-революционеров. Его группы появились в Петербурге, Ярославле, Томске и ряде других мест. Программа Союза была составлена еще в 1896 г., а отпечатана типографским способом в 1900 г. под названием “Наши задачи”.

Воплощением объединительной тенденции в эмиграции явилось образование в 1900 г. в Париже по инициативе В.М.Чернова Аграрно-социалистической лиги (АСЛ). Она была знаменательна прежде всего тем, что провозгласила очередным вопросом революционного дела работу в крестьянстве.

В деле идейного определения и организационного сплочения эсеровского движения периодическая печать играла заметную роль: эмигрантские ежемесячная газета “Накануне”, (Лондон, 1899) и журнал “Вестник русской революции” (Париж, 1901), а также газета “Революционная Россия” Союза социалистов-революционеров, первый номер которой появился в начале 1901 г.

Сообщение об образовании партии эсеров появилось в январе 1902 г. в третьем номере “Революционной России”. В течение 1902 г. к партии примкнули эсеровские организации в России. Перед Первой российской революцией в партии было свыше 40 комитетов и групп, объединявших приблизительно 2–2,5 тыс. человек. По своему социальному составу партия была преимущественно интеллигентской. Учащиеся, студенты, интеллигенция и служащие составляли в ней более 70%, а рабочие и крестьяне – около 28%.

Организация была одной из слабых сторон партии эсеров на протяжении всей ее истории и одной из причин вытеснения ее с исторической сцены большевиками. Эсеры, по признанию их лидера В.М.Чернова, постоянно “грешили” в сторону “организационного нигилизма” и страдали “организационной расхлябанностью”. Основу партии составляли ее местные организации: комитеты и группы, формировавшиеся, как правило, по территориальному принципу. Сложившиеся местные организации (а это было крайне редко) состояли обычно из пропагандистов, объединявшихся в союз, агитаторов, составлявших так называемую агитаторскую сходку, и технических групп – типографской и транспортной. Организации чаще всего формировались сверху вниз: вначале возникало руководящее “ядро”, а затем вербовались массы. Внутренние связи в партии, вертикальные и горизонтальные, никогда не были прочными и надежными, особенно слабыми они были в период, предшествовавший Первой российской революции.

Первоначально партия, видимо, не имела даже своего специального центрального органа. Сказывалось, с одной стороны, своеобразие самого дела образования партии, а с другой – преобладание сторонников организации партии на принципе федерации, Технические функции ЦК исполнялись в известной мере наиболее сильными местными организациями, каковыми были до конца 1902 г. саратовская, а после ее разгрома – екатеринославская, одесская и киевская.

В ЦК, без общепартийной санкции, постепенно превратилась комиссия по связи с заграницей в составе Е.К.Брешковской, П.П.Крафта и Г.А.Гершуни. Они взяли на себя и функции внутрипартийных разъездных агентов. Летом 1902 г. Гершуни без согласования с другими членами ЦК кооптировал в его состав Е.Ф.Азефа. Идейным и в некоторой степени организационным центром партии являлась редакция “Революционной России”. Поскольку коллективное руководство существовало лишь формально, большую роль в партии играли отдельные личности. Среди них выделялся М.Р.Гоц. Он был представителем российского партийного центра за границей, имел право кооптации ЦК в случае его полного провала. Не без основания его называли порой “диктатором” партии и отмечали, что в 1903-1904 гг. он и Азеф “распоряжались всей партией”. В.М.Чернов был в основном идейным лидером и организационными вопросами особенно не занимался.

По мере расширения функций партии в ней появлялись специальные структуры. В апреле 1902 г. террористическим актом С.В.Балмашова заявила о себе Боевая организация, формирование которой Гершуни начал еще до образования партии. В целях активизации и расширения партийной работы в деревне в 1902 г. после крестьянских восстаний в Полтавской и Харьковской губерниях возник Крестьянский союз Партии социалистов-революционеров.

В отношении теории эсеры были плюралистами. Партия, считали они, не может уподобляться духовной секте, руководствоваться одной какой-то теорией. Среди них были и сторонники субъективной социологии Н.К.Михайловского, и последователи модных тогда учений махизма, эмпириокритицизма, неокантианства. Объединяло эсеров неприятие марксизма, прежде всего его материалистического и монистического объяснения общественной жизни. Последняя рассматривалась эсерами как совокупность явлений и событий, находящихся в равной зависимости и функциональной связи друг с другом. Они не признавали деление ее на материальную и идеальную сферы.

Необходимым условием пребывания в партии считалась лишь вера в ее конечную цель – социализм. Основу эсеровской идеологии составляла перенятая ими у старых народников идея о возможности особого пути России к социализму, не дожидаясь, когда предпосылки для этого будут созданы капитализмом. Эта идея порождена желанием избавить трудовой народ, прежде всего многомиллионное российское крестьянство, от мук и страданий капиталистического чистилища и поскорее приобщить его к социалистическому раю. Она основывалась на представлении о том, что человеческое общество в своем развитии не моноцентрично, а полицентрично. Отрицанием идеи монизма, верой в особый путь России к социализму народничество и эсеры в какой-то мере роднились со славянофилами. Но по социальной и идейной сути народники и тем более эсеры не были славянофилами или их наследниками. Особое положение России в мире и ее особый путь к социализму В.М.Чернов объяснял не такими искони присущими русскому народу иррациональными качествами, как духовность, соборность, православие, а сложившимся международным разделением труда: Россия представлялась ему “Евразией”, стоящей на грани между однобоко-индустриальными и примитивно-аграрными “колониальными” странами.

Эсеровская идея, что судьбу социализма в России нельзя связывать с развитием капитализма, базировалась на утверждении об особом типе российского капитализма. В российском капитализме, по мнению эсеров, в отличие от капитализма развитых промышленных стран, преобладали, особенно в земледелии, отрицательные, разрушительные тенденции. В связи с этим земледельческий капитализм не может подготовить предпосылки для социализма, обобществить землю и производство на ней.

Особенности российского капитализма, а также самодержавно-полицейский режим и сохранявшаяся патриархальщина определяли, на взгляд эсеров, характер и группировку социальных и политических сил на российской арене. Они делили их на два противостоящих лагеря. В одном из них объединялись под эгидой самодержавия высшая бюрократия, дворянство и буржуазия, в другом – рабочие, крестьяне и интеллигенция. Поскольку для эсеров деление общества на классы определялось не их отношением к собственности, а отношением к труду и источниками доходов, то в одном из названных лагерей мы видим классы, получавшие свои доходы, как считали социалисты, за счет эксплуатации чужого труда, а в другом – живущие своим трудом.

Дворянство рассматривалось эсерами как исторически обреченный класс, неразрывно связанный с самодержавием, диктующий ему свою политику. Консервативность российской буржуазии объяснялась ее якобы искусственным происхождением путем насаждения капитализма “сверху”, а также привилегиями, которые она получала от самодержавия, ее чрезмерной концентрированностью, порождавшей у нее олигархические наклонности, ее неспособностью конкурировать на внешнем рынке, где ее империалистические устремления могли быть осуществлены лишь с помощью военной силы самодержавия

Главной силой второго, трудового лагеря эсеры считали крестьянство. Оно, в их глазах, было “немного не всем” по своей численности и по своему значению в хозяйственной жизни страны и “ничем” по своему экономическому, политическому и правовому положению. Единственный путь спасения для крестьянства виделся в социализме. В то же время эсеры не разделяли марксистскую догму, что путь крестьянства к социализму лежит обязательно через капитализм, через дифференциацию на сельскую буржуазию и пролетариат и борьбу между этими классами. В доказательство несостоятельности этой догмы утверждалось, что крестьянские трудовые хозяйства не являются мелкобуржуазными, что они устойчивы и способны противостоять конкуренции со стороны крупных хозяйств. Доказывалось также, что крестьяне по своему положению близки рабочим, что вместе с ними они составляют единый трудовой народ. Для трудового крестьянства, считали эсеры, возможен иной, некапиталистический путь развития к социализму. В то же время в связи с развитием буржуазных отношений в деревне у эсеров уже не было старонароднической безоговорочной веры в социалистическую природу крестьянина. Эсеры вынуждены были признать двойственность его природы, то, что он является не только тружеником, но и собственником. Это признание ставило их в затруднительное положение в поисках пути и возможностей приобщения крестьян к социализму.

Эсеры отмечали, что уровень жизни российского пролетариата выше, чем у большинства крестьянства, и гораздо ниже, чем у западноевропейского пролетариата, что он не имеет гражданских и политических прав. Вместе с тем признавалось, что благодаря своей высокой концентрации в важнейших экономических и политических центрах и социальной активности он представляет постоянную и самую серьезную опасность для правящего режима. Особо подчеркивалась связь русских рабочих с деревней. Эта связь не рассматривалась как признак их слабости и отсталости, как препятствие для формирования у них социалистического сознания. Наоборот, такая связь оценивалась положительно, как одна из основ классового “рабоче-крестьянского единства”.

Главная миссия интеллигенции виделась в том, чтобы нести идеи социализма в крестьянство и пролетариат, помочь им осознать себя единым рабочим классом, увидеть в этом единстве залог своего освобождения.

Программа эсеров делилась на программу-минимум и программу-максимум. В программе-максимум указывалась конечная цель партии – экспроприация капиталистической собственности и реорганизация производства и всего общественного строя на социалистических началах при полной победе рабочего класса, организованного в социально-революционную партию. Оригинальность эсеровской модели социализма заключалась не столько в представлениях о самом социалистическом обществе, сколько в том, каков должен быть путь России к этому обществу.

Важнейшим требованием программы минимум был созыв Учредительного собрания на демократических началах. Оно должно было ликвидировать самодержавный режим и установить свободное народное правление, обеспечивающее необходимые личные свободы и защиту интересов людей труда. Политическую свободу и демократию эсеры считали предпосылкой для социализма и органической формой его существования. В вопросе о государственном устройстве новой России эсеры выступали за “возможно большее” применение федеративных отношений между отдельными национальностями, за признание за ними безусловного права на самоопределение, за широкую автономию местных органов самоуправления.

Центральным пунктом хозяйственно-экономической части эсеровской программы-минимум являлось требование социализации земли. Под социализацией земли имелись в виду отмена частной собственности на землю, превращение земли не в государственную собственность, а в общенародное достояние. Земля изымалась из торгового оборота, купля и продажа ее не допускались. Землю можно было получить по потребительской или трудовой норме. Потребительская норма рассчитывалась лишь на удовлетворение необходимых потребностей ее владельца. Социализация земли служила соединительным мостиком между эсеровскими программами минимум и максимум. Она рассматривалась как первая стадия в деле социализации земледелия. Отменяя частную собственность на землю и выводя ее из торгового оборота, социализация, как считали эсеры, пробивала брешь в системе буржуазных отношений, а обобществляя землю и ставя в равные условия по отношению к ней все трудовое население, создавала необходимые предпосылки для завершающей стадии социализации земледелия – обобществления производства с помощью различных форм кооперации.

Относительно тактики в программе партии коротко, в общей форме заявлялось, что борьба будет вестись “в формах, соответствующих конкретным условиям русской действительности”. Формы, методы и средства борьбы, которые использовались эсерами, были разнообразными: пропаганда и агитация, деятельность в различных представительных учреждениях, а также все виды внепарламентской борьбы (стачки, бойкоты, демонстрации, восстания и т.п.).

От других социалистических партий эсеров отличало то, что они признавали систематический террор как средство политической борьбы.

До начала Первой российской революции террор заслонял другие виды деятельности партии. Прежде всего благодаря ему она приобрела известность. Боевой организацией партии были осуществлены террористические акты против министров внутренних дел Д.С.Сипягина (2 апреля 1902 г., С.В.Балмашов), В.К.Плеве (15 июля 1904 г., Е.С.Созонов) и губернаторов – харьковского И.М.Оболенского (26 июня 1902 г., Ф.К.Качура), жестоко подавившего крестьянские волнения весной 1902 г., и уфимского – Н.М.Богдановича (6 мая 1903 г., О.Е.Дулебов.

Массовую революционную работу эсеры хотя и вели, но широкого размаха она не имела. Ряд местных комитетов и групп занимался пропагандистской и агитационной деятельностью среди городских рабочих. Главной задачей эсеровской пропаганды и агитации в деревне, проводившейся устно и путем распространения различного рода литературы, являлось, во-первых, приобретение среди крестьян сторонников социалистических идей, которые могли бы позднее возглавить крестьянские революционные движения; а во-вторых, политическое просвещение всей крестьянской массы, подготовка ее к борьбе за программу-минимум – свержение самодержавия и социализацию земли. Однако по всем основным направлениям массовой работы эсеры в предреволюционный период значительно уступали социал-демократам.

С образованием партии эсеров разногласия в ней не были изжиты. Более того, они порой настолько обострялись, что партия оказывалась на грани раскола. Одним из спорных вопросов являлся вопрос о терроре, его организации. Он возник в связи с тем, что с весны 1903 г. в течение более чем года не было террористических актов и Боевая организация ничем себя не проявляла. Провокатор Азеф, возглавивший организацию после ареста Г.А.Гершуни, не торопился использовать ее по назначению, прикрываясь различными оправданиями технического и организационного характера. Недовольные бездеятельностью Боевой организации требовали децентрализации террора, лишения БО автономии и привилегированного положения в партии, установления над нею действенного контроля со стороны ЦК. Азеф упорно противился этому.

Своеобразие эсеровской концепции революции заключалось, прежде всего, в том, что они не признавали ее буржуазной. По их мнению, российский капитализм из-за своей слабости и чрезмерной зависимости от правительства был не способен так “напирать” на устаревшие общественные отношения, чтобы вызвать общенациональный кризис. Отрицалась и способность буржуазии стать во главе революции и даже быть одной из ее движущих сил. Высказывалось также мнение, что буржуазная революция в России была предупреждена “революцией сверху”, реформами 60-70-х годов XIX в. Тогда якобы был дан простор для развития капитализма, и тогда же “крепостное самодержавие” превратилось в “дворянско-буржуазную монархию”. Эсеры не считали революцию и социалистической, называя ее “социальной”, переходной между буржуазной и социалистической. Революция, на их взгляд, не должна была ограничиваться сменой власти и перераспределением собственности в рамках буржуазных отношений, а пойти дальше: пробить существенную брешь в этих отношениях, отменив частную собственность на землю путем ее социализации.

Главный импульс революции эсеры видели не в “напоре развивающегося капитализма”, а в кризисе земледелия, заложенного еще реформой 1861 г. Этим обстоятельством объяснялась огромная роль крестьянства в революции. По-своему решался эсерами и главный вопрос революции – вопрос о власти. Они отказались от народовольческой бланкистской идеи захвата власти революционерами-социалистами. В концепции эсеров социалистическая революция как таковая не предусматривалась. Переход к социализму должен был совершиться мирным, реформистским путем, на основе использования демократических, конституционных норм. Через демократические выборы эсеры надеялись получить большинство сначала на местах, а затем и в Учредительном собрании. Последнее должно было окончательно определить форму государственного правления и стать высшим законодательным и распорядительным органом.

Уже в Первой российской революции определилось отношение эсеров к Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. В них они не видели зародыша новой революционной власти, не считали их способными исполнять государственные функции, рассматривали их как своеобразные профессионально-политические союзы или органы самоуправления только для какого-то одного класса. По мнению эсеров, главное предназначение Советов заключалось в том, чтобы организовать и сплотить распыленную, аморфную рабочую массу.

Основными требованиями эсеров в революции были требования их программы-минимум. Если до революции главной задачей партии было воспитание в массах социалистического сознания, то теперь на передний план выступила задача свержения самодержавия. Их деятельность стала не только более масштабной, более энергичной, но и более разнообразной. Шире и интенсивнее стали партийная агитация и пропаганда.

Произошли изменения и в террористической деятельности партии, которой по-прежнему уделялось значительное внимание. Изменилась форма применения террора. Стараниями Азефа была фактически парализована деятельность Боевой организации, последним значительным актом которой было убийство в феврале 1905 г. великого князя Сергея Александровича, дяди царя, бывшего генерал-губернатора Москвы, одного из вдохновителей реакционного курса правительства. Осенью 1906 г. БО временно была распущена и вместо нее было создано несколько летучих боевых отрядов, совершивших ряд удачных террористических актов. Террор приобрел децентрализованный характер. Он широко использовался местными организациями партии против представителей власти среднего и низшего звена. Эсеры активно участвовали в подготовке и проведении революционных выступлений (стачки, демонстрации, митинги, вооруженные восстания и т. п.) в городе и деревне, среди гражданского населения, а также в армии и на флоте. Испытали они себя и на легальной, парламентской арене борьбы.

Значительно переросла рамки дореволюционной кружковой работы деятельность эсеров среди рабочих. Так, осенью 1905 г. эсеровские резолюции нередко получали большинство на митингах и собраниях рабочих крупнейших петербургских заводов. Цитаделью эсеровского влияния в тот период была известная московская текстильная фабрика – Прохоровская мануфактура.

Предметом особого внимания эсеров оставалось крестьянство. В деревнях образовывались крестьянские братства и союзы. Особенно широко эта работа была поставлена в Поволжье и центральных черноземных губерниях. На политике эсеров по отношению к крестьянству уже в период первой революции сказывалось отсутствие у них старонароднической веры в то, что крестьянин по природе своей является социалистом. Это сдерживало эсеров, не позволяло им целиком и полностью довериться крестьянской самодеятельности. Они опасались, что результаты этой самодеятельности разойдутся с их социалистической доктриной, приведут к укреплению крестьянской частной собственности на землю и осложнят ее социализацию. Это ослабляло волю и решительность эсеровского руководства, заставляло его больше склоняться к решению аграрного вопроса “сверху”, законодательным порядком, чем “снизу”, путем захвата земли крестьянами. Осуждая “аграрный террор”, руководство партии вместе с тем терпело в партии его проповедников до тех пор, пока они сами из нее не ушли в 1906 г., составив ядро Союза социалистов-революционеров в максималистов. Сомнения в социалистической приверженности крестьян сказывались, вероятно, и в том, что крестьян не было в эсеровских руководящих органах, за исключением низших; деревенских, волостных и иногда уездных. И прежде всего в доктринерстве эсеров следует искать объяснение тому факту, что в период революции так и не произошло окончательного слияния эсеров с крестьянским движением.

Эсеры, подобно большевикам, признавали, что революцию надо не только организовать, но и вооружить. Во время московского вооруженного восстания ЦК партии эсеров в спешном порядке был создан Боевой комитет, который смог создать две динамитные мастерские в Петербурге, но они незамедлительно были выданы Азефом, входившим в комитет. Этим и закончилась эсеровская попытка подготовки восстания в Петербурге. Эсеры принимали активное участие и сыграли заметную роль в целом ряде вооруженных выступлений против царизма, особенно в Москве в декабре 1905 г., а также в Кронштадте и Свеаборге летом 1906 г.

Эсеры высказались за бойкот законосовещательной Булыгинской думы и приняли активное участие во Всероссийской октябрьской стачке. Манифест 17 октября 1905 г., изданный царем под давлением стачки и обещавший политические и гражданские свободы, расширение избирательных прав в Государственную думу и придание ей законодательных полномочий, был встречен эсерами неоднозначно. Большинство руководства партии склонно было считать, что Россия стала конституционной страной и, следовательно, надо внести коррективы в тактику, отказаться хотя бы на время от террора. Самым настойчивым сторонником прекращения террора и роспуска Боевой организации выступал ее глава Азеф. Меньшинство, одним из ярких представителей которого был заместитель Азефа Б.В.Савинков, наоборот, выступало за усиление террора, чтобы добить царизм. В конечном итоге центральный террор был приостановлен, а Боевая организация фактически распущена.

После 17 октября ЦК партии предпочитал “не форсировать событий”. Он и его представители в Петербургском совете рабочих депутатов были против введения явочным порядком 8-часового рабочего дня, против “увлечения стачками”, в том числе, против призыва к декабрьской всеобщей политической стачке с переводом ее в вооруженное восстание. Вместо тактики подстегивания революции эсеры предлагали использовать декларированные Манифестом 17 октября свободы для расширения базы революции путем усиления агитационной, пропагандистской и организационной работы в народных массах, особенно среди крестьянства. Формально такая тактика не была лишена смысла. В то же время в ней сказывалась подспудно и опасение, что революционный экстремизм нарушит последовательность развития революции, испугает буржуазию и она откажется принять власть.

Активными сторонниками бойкота выборов в Думу выступали и эсеры. Выборы тем не менее состоялись, и в Думе оказалось значительное число депутатов-крестьян. В связи с этим эсеровское руководство круто изменило свое отношение к Думе, чтобы не мешать ее работе, было решено даже прекратить временно террористическую деятельность. Предметом особого внимания эсеров стали прошедшие в Думу крестьянские депутаты. При живейшем участии эсеров из этих депутатов была создана думская фракция – Трудовая группа. Однако по своему влиянию на крестьянских депутатов в Думе эсеры уступали народным социалистам, представителям правого крыла неонародничества.

II Государственная дума оказалась единственной, которую эсеры не бойкотировали. Наибольшим успехом эсеров во II Думе являлось то, что им удалось собрать под своим аграрным проектом подписей в три с лишним раза больше, чем под перводумским проектом. И хотя думская группа эсеров плотно опекалась ЦК партии, тем не менее деятельность ее, была, по общепартийной оценке, “далеко не блестящей”. Она вызывала недовольство в партии, прежде всего тем, что недостаточно последовательно и решительно проводила партийную линию. Руководство партии грозило правительству ответить всеобщей стачкой и вооруженным восстанием, если оно покусится на Думу, а их депутаты заявляли, что они не подчинятся ее роспуску и не разойдутся. Однако и на этот раз все ограничилось лишь словами. В период революции существенно изменился социальный состав партии. Подавляющее большинство ее членов составляли теперь рабочие и крестьяне. Однако, как и прежде, политика партии определялась интеллигентским по своему составу руководством ПСР.

После поражения революции партия эсеров, как и другие российские революционные и оппозиционные партии, оказалась в состоянии кризиса. Он был вызван прежде всего той неудачей, которую потерпели в революции эти партии, а также резким ухудшением условий их деятельности в связи с торжеством реакции.

В своих тактических расчетах эсеры исходили из того, что революция в принципе ничего не изменила, а третье июньский государственный переворот возвратил страну к ее дореволюционному состоянию. Государственная дума, избиравшаяся по новому избирательному закону, рассматривалась ими как конституционная фикция. Из такой оценки сложившейся в стране политической ситуации делалось заключение, что, во-первых, те причины, которые вызвали первую революцию, сохраняются, и что новая революция неизбежна. Во-вторых, что нужно вернуться к прежним формам, методам и средствам борьбы, бойкотируя антинародную Государственную думу.

В одном ряду с тактикой бойкота и отзовизма находился исповедуемый эсерами “боевизм”. Состоявшийся вскоре после третьеиюньского переворота III Совет партии, высказавшись за бойкот Думы, одновременно назвал первоочередной задачей усиление боевого дела. В частности, имелось в виду создание боевых дружин, обучение ими населения приемам вооруженной борьбы, частичные выступления в войсках. Вместе с тем отмечалось, что всеобщее восстание не может быть конкретной целью ближайшего времени. Единодушно было одобрено решение об усилении центрального террора.

Однако по мере того как угасала инерция революции и общественная жизнь возвращалась в свое обычное, мирное русло, все более обнаруживалась несостоятельность эсеровских призывов к возвращению к боевой тактике. В партии стало оформляться более реалистическое течение во главе с молодым членом ЦК Н.Д.Авксентьевым, доктором философии, одним из редакторов центрального органа партии – газеты “Знамя труда”. На I общепартийной конференции, состоявшейся в августе 1908 г. в Лондоне, он, выступая содокладчиком В.М.Чернова по вопросу о текущем моменте, настаивал на отказе от тактики “частичных боевых выступлений” и подготовки к вооруженному восстанию и считал необходимым сделать ставку на пропагандистско-организационную работу и центральный террор. Чернову и его сторонникам лишь с минимальным перевесом и в урезанном виде удалось отстоять пункт резолюции о боевой подготовке. Заниматься боевой подготовкой разрешалось теперь только сильным партийным организациям, ведущим “серьезную социалистическую работу”. Как и III Совет, конференция единодушно высказалась за усиление центрального террора, причем вполне назревшим был признан и удар “в центр центров”, т. е. покушение на Николая П.

Однако решения Лондонской конференции и утвердившего их IV Совета остались на бумаге. Огромный моральный урон партии и террору был нанесен разоблачением В.Л.Бурцевым Е.Ф.Азефа. В начале января 1909 г. ЦК ПСР официально объявил его провокатором. Попытка Б.В.Савинкова воссоздать Боевую организацию, морально реабилитировать террор и доказать, что он существовал и существует независимо от провокации, оказалась безрезультатной.

Общий кризис, поразивший партию эсеров в межреволюционный период, включал в себя и организационный упадок партии. Уже в 1908 г. В.М.Чернов отмечал, что “организация растаяла, улетучилась”, партия удалилась от масс, множество ее членов уходит от работы, эмиграция достигла “ужасающих размеров”. Были арестованы многие члены партии, в том числе такие видные ее деятели, как Е.К.Брешковская, Н.В.Чайковский, О.С.Минор и ряд других. Место пребывания ЦК. и издания центральных газет партии “Знамя труда” и “Земля и воля” вновь были перенесены за границу. Руководство партией было ослаблено тем, что на V Совете партии, проходившем в мае 1909 г., ушел в отставку, признав себя политически и морально ответственным за Азефа, старый состав ЦК, состоявший из самых способных, опытных и авторитетных людей в партии (В.М.Чернов, Н.И.Ракитников, М-А.Натансон, А.А.Аргунов и Н.Д.Авксентьев). Достоинство членов нового состава ЦК, избранных Советом, заключалось лишь в том, что они не были связаны с Азефом. Во всем остальном они уступали прежним цековцам. К тому же большинство из них было вскоре арестовано. Положение усугубилось еще и тем, что ряд видных деятелей партии, прежде всего В.М.Чернов и Б.В.Савинков, фактически отстранились от текущей партийной работы и почти целиком сосредоточились на литературной деятельности. С 1912 г. ЦК партии перестал подавать какие-либо признаки жизни.

Из-за собственного кризисного состояния, отсутствия связей с широкими массами партия эсеров практически не оказала никакого влияния на начало нового революционного подъема. Однако рост революционного настроения в стране способствовал оживлению эсеров. В Петербурге стали издаваться их легальные газеты “Трудовой голос”, затем с разными эпитетами – “Мысль” (“Бодрая мысль”, “Живая мысль” и т. п.) Активизировалась их деятельность и среди рабочих. Накануне войны их организации существовали почти на всех крупных столичных заводах и фабриках, причем нередко они создавались самими рабочими без участия эсеров-интеллигентов. В это время центрами эсеровской работы были также Москва и Баку. Кроме того, возродились организации на Урале, во Владимире, Одессе, Киеве, в Донской области. Влиятельными были организации портовых и судовых рабочих на Волге и моряков Черноморского торгового флота.

Эсеровская работа среди крестьян велась в целом ряде губерний: Полтавской, Киевской, Харьковской, Черниговской, Воронежской, Могилевской и Витебской, а также в Северо-Поволжском районе, Прибалтике, на Северном Кавказе и во многих городах и деревнях Сибири. Однако отдача от этой работы была далеко не столь впечатляющей, как ее “география”. В определенной мере этим объяснялось то, что деревня “как активная сила общественного движения”, по верному замечанию эсеровской “Бодрой мысли”, в новом революционном подъеме “отсутствовала”.

Нарастание очередного общенационального кризиса, рост революционного движения и оживление деятельности эсеров усилили среди них тенденцию к консолидации своих сил, к воссозданию партии. Однако разразившаяся война прервала эту тенденцию.

Начавшаяся Мировая война поставила перед эсерами новые сложные вопросы: почему началась война, как должны отнестись к ней социалисты, можно ли быть одновременно патриотом и интернационалистом, каково должно быть отношение к правительству, ставшему во главе борьбы с внешним врагом, допустима ли классовая борьба в период войны и если да, то в какой форме, каким должен быть выход из войны и т.п.?

Так как война не только до чрезвычайности затруднила партийные связи, особенно с заграницей, где были сосредоточены основные теоретические силы партии, но и обострила идейные разногласия, выработать общую платформу по отношению к войне эсеры не смогли. Первая попытка выработать подобную платформу была предпринята в самом начале войны. В августе 1914 г. в Швейцарии, в местечке Божи, состоялось частное совещание видных деятелей партии (Н.Д.Авксентьев, А.А.Аргунов, Е.Е.Лазарев, М.А.Натансон, И.И.Фондаминский, В.М.Чернов и др.) по вопросу “о линии поведения в условиях мировой войны”. Уже на этом совещании выявился тот спектр мнений и разногласий, которые породила война в эсеровской среде. При всем богатстве этого спектра явственно обозначились две точки зрения – оборонческая и интернационалистская.

Большинство участников совещания (Авксентьев, Аргунов, Лазарев, Фондаминский) заявило себя последовательными оборонцами. Они считали, что социалисты должны защищать родину против иноземного империализма. Не отрицая возможности политической и классовой борьбы в период войны, оборонцы вместе с тем подчеркивали, что борьба должна вестись в таких формах и такими средствами, чтобы она не подрывала национальную оборону. Победа германского милитаризма рассматривалась как большее зло для цивилизации и дела социализма в России и во всем мире. Лучший выход из войны эсеры-оборонцы видели в победе Антанты. Участие России в этом блоке приветствовалось, т. к. предполагалось, что союз царизма с западными демократиями будет благотворно влиять на него, особенно после окончания войны.

Последовательную интернационалистскую позицию на совещании отстаивал один лишь М.А.Натансон, считавший, что трудящиеся не имеют отечества и социалисты даже во время войны не должны забывать о том, что интересы господствующих классов и интересы народа остаются противоположными. Позиция В.М.Чернова была левоцентристекой. Он считал, что царское правительство ведет не оборонительную, а завоевательную войну, защищает не народные, а династические интересы, и поэтому социалисты не должны оказывать ему никакой поддержки. Они обязаны выступить против войны, восстановить II Интернационал, стать “третьей” силой, которая своим давлением на два империалистических блока, схватившихся в кровавом поединке, добьется справедливого мира без аннексий и контрибуций. Но ни Натансон, ни тем более Чернов в своих антивоенных и интернационалистских выступлениях не доходили до ленинских крайностей: призывов к превращению империалистической войны в гражданскую и поражению своего правительства.

В Заграничной делегации ЦК партии представительство интернационалистов и оборонцев оказалось равным, и в итоге деятельность этого единственного в то время общепартийного руководящего органа была практически полностью парализована.

Лидеры интернационалистского течения (М.А.Натансон, Н.И.Ракитников, В.М.Чернов, Б.Д.Камков) первыми приступили к пропаганде своих взглядов и идейной консолидации своих сторонников. В конце 1914 г. они стали издавать в Париже газету “Мысль”. В первых ее номерах были опубликованы тезисы В.М.Чернова, в которых теоретически обосновывалась позиция эсеров-интернационалистов по комплексу вопросов, касавшихся войны, мира, революции и социализма.

Происхождение войны связывалось прежде всего с вступлением капитализма в “национал-империалистическую фазу”, на которой он в развитых странах приобрел одностороннее индустриальное развитие. А это в свою очередь породило другую ненормальность – односторонний индустриальный марксистский социализм, крайне оптимистически оценивавший перспективу развития капитализма и недооценивавший его отрицательные, разрушительные стороны, полностью связывавший судьбы социализма с этой перспективой. Земледелию и деревне в целом марксистский социализм отводил лишь роль придатка торжествующей индустрии. Также игнорировались те слои трудового населения, которые не были заняты в индустрии. По мнению Чернова, этот социализм рассматривал капитализм как “друго-врага” или “врага-друга пролетариата”, т. к. пролетариат был заинтересован в развитии и процветании капитализма. Зависимость роста благосостояния пролетариата от развития капитализма стала главной причиной “массового националистического грехопадения социализма”. Условия преодоления кризиса социализма виделись в очищении марксистского социализма от глубоко проникших в него негативных влияний “односторонне-индустриалистской и национально-империалистической фазы капиталистического развития”, т. е. в замене марксистского социализма на интегральный эсеровский социализм.

В числе таких негативных влияний называлась прежде всего идеализация марксистами пролетариата. Такого пролетариата, каким рисует его марксизм, писал Чернов, не существует. Есть на деле не один международный пролетариат, спаянный классовой солидарностью, независимый от различий расы, нации, пола, территории, государства, квалификации и уровня жизни, проникнутый непримиримою враждою к существующему строю и ко всем силам гнета и эксплуатации, а много пролетариатов, с рядом частных противоречий между ними и с определенной относительной солидарностью с господствующими слоями. В итоге делался вывод, что социалисты не должны делать себе кумира ни из одного трудящегося класса, в том числе пролетариата, а социалистическая партия не должна отождествляться с пролетарской партией. Прекратить войну, добиться справедливого мира без аннексий и контрибуций, подчеркивал Чернов, можно только объединенными усилиями всех трудящихся; а обязанностью каждого социалиста и каждой социалистической партии является объединение разрозненных войной социалистических сил.

Руководствуясь такими соображениями, Чернов и Натансон участвовали в международных конференциях социалистов-интернационалистов – Циммервальдской (1915 г.) и Кинтальской (1916 г.). Чернов отмечал, что участники этих конференций преследовали разные цели. Одни, в том числе и сам Чернов, рассматривали их как средство разбудить и сплотить весь интернациональный социализм, другие (Ленин и его сторонники) – как средство порвать с ним и основать более узкий “сектантский Интернационал”. Под “Манифестом” Циммервальдской конференции поставил подпись только М.А.Натансон (М.Бобров). Чернов отказался подписать этот документ в связи с тем, что были отклонены его поправки в духе эсеровского взгляда на войну и социализм.

В то же время, когда происходила Циммервальдская конференция, оборонцы-эсеры организовали в Женеве совещание с русскими социал-демократами оборонцами. В “Манифесте” этого совещания заявлялось, что “к свободе... нельзя прийти иначе, как идя по пути национальной самообороны”. Призыв к защите своего отечества обосновывался тем, что победа Германии над Россией, во-первых, превратит последнюю в колонию, что затруднит развитие ее производительных сил и рост сознательности трудящихся, а следовательно, отодвинется срок окончательной гибели царизма. Во-вторых, поражение царизма тяжелее всего скажется на положении трудящихся, т. к. выплата контрибуции вызовет увеличение налогов. Отсюда делался вывод, что жизненные, экономические интересы народа требуют от социалистов деятельного участия в обороне страны.

Вместе с тем оборонцы заверяли, что их позиция не означает внутреннего мира, примирения на время войны с правительством и буржуазией. Не исключалась даже возможность, что именно свержение самодержавия явится предварительным условием и залогом победы России в войне. Но в то же время указывалось, что надо избегать революционного вспышкопускательства, не злоупотреблять стачками, думать о том, каковы будут их последствия, не повредят ли они делу обороны страны. Лучшим приложением сил для социалиста называлось деятельное участие во всех общественных организациях, работавших на нужды войны: военно-промышленных комитетах, земских и городских учреждениях, органах сельского самоуправления, кооперации и т. п. Рупором оборонческого блока эсеров и социал-демократов стала еженедельная газета “Призыв”, издававшаяся в Париже с октября 1915 г. по март 1917 г.

Оборончество преобладало особенно в начале войны. Однако по мере того, как, с одной стороны, выявлялась неспособность самодержавия обеспечить эффективную оборону страны, предотвратить хозяйственную разруху и финансовый кризис, а с другой – набирало силу движение, оппозиционное самодержавию, оборончество не только теряло свое влияние, но и претерпевало определенные изменения, становилось более радикальным, перерастало в революционное оборончество. Признаки такой эволюции обнаруживаются в решениях нелегального совещания народников, состоявшегося в июле 1915 г. в Петрограде на квартире А.Ф.Керенского.

Там говорилось, что “наступил момент для борьбы за решительное изменение системы государственного управления”. Лозунгами этой борьбы должны были стать: амнистия всех пострадавших за политические и религиозные убеждения, гражданские и политические свободы, демократизация государственного управления сверху донизу, свобода профессиональных, кооперативных и других организаций, справедливое распределение налогов между всеми классами населения. В отношении Государственной думы говорилось, что она бессильна вывести страну из кризиса, но до созыва “истинного народного представительства” ее трибуной надо пользоваться в целях организации народных сил. Выразительницей принятых совещанием решений должна была стать Трудовая группа, лидером которой был эсер А.Ф.Керенский.

Однако идейная и тактическая разноголосица, организационная раздробленность сохранялись среди эсеров и после совещания. Неустойчивость и даже противоречивость во взглядах и настроениях были свойственны не только эсерам-интеллигентам, но и эсерам-рабочим. Это наглядно проявлялось в позиции на выборах в Петрограде их рабочей группы Центрального военно-промышленного комитета и на заседаниях этой группы. Одни критиковали пораженчество большевиков; другие призывали к обороне и коалиции с буржуазией, выступавшей против царизма; третьи выражали солидарность с циммервальдцами.

Идеи левых эсеров-интернационалистов в начале войны не пользовались сколько-нибудь заметным влиянием, но по мере ухудшения внешнего и внутреннего положения страны, нарастания политического кризиса они находили себе все больше сторонников. Так, в январе 1916 г. Петроградский комитет партии эсеров заявил, что “главной задачей является организация трудящихся классов для революционного переворота, ибо только при захвате ими власти ликвидация войны и всех ее последствий будет проведена в интересах трудовой демократии”.

Война еще более усугубила организационный кризис эсеров. По свидетельству В.М.Зензинова, члена ЦК избранного на V Совете партии, за все годы войны “почти нигде не существовало организаций партии эсеров”. Однако идеи партии сохраняли свои корни, потенциальную силу и значение. Тысячи эсеров и их сторонников, действовавшие в 1905 – 1907 гг., в межреволюционное десятилетие не исчезли, а лишь организационно распылились. “Кузницами” эсеровских кадров агитаторов, пропагандистов и организаторов в этот период являлись тюрьмы, каторга и ссылка. Те эсеры, которые формально уходили из партии, не порывали духовную связь с нею. Работая в различных легальных организациях, они расширяли поле эсеровского идейного влияния. В целом сохранилось, укрываясь в эмиграции, руководящее ядро партии. Лишь учитывая все это, можно понять ту удивительную метаморфозу, которая произошла с эсерами за короткое время после победы второй российской революции в феврале 1917 г.

Партия социалистов-революционеров (эсеры). Левые эсеры

Процесс образования партии эсеров был длительным. Учредительный съезд партии, состоявшийся 29 декабря 1905 - 4 января 1906 года в Финляндии и утвердивший ее программу и временный организационный устав, подвел итоги десятилетней истории эсеровского движения.

Первые эсеровские организации появились в середине 90-х годов ХІХ века: Союз русских социалистов-революционеров (1893 г., Берн), киевская группа и в 1895 - 1896 годах. ССР организовался в Саратове, а затем перенес свое место пребывание в Москву. Во второй половине 90-х годов организации эсеровской ориентации возникли в Воронеже, Минске, Одессе, Пензе, Петербурге, Полтаве, Тамбове и Харькове.

Название «социалисты-революционеры» принимали, как правило, те представители революционного народничества , которые ранее именовали себя «народовольцами» или тяготели к ним. Принимая название «социалисты-революционеры», революционные народники уточняли и свое место в широком и пестром по составу народническом направлении. Они отмежевывались от крайностей в народничестве: с одной стороны, от экономизма и реформизма правых народников, проповедовавших теорию «малых дел» и служивших постоянной мишенью для марксистов в их критике народничества, с другой - от экстремизма , увлечений индивидуальным террором, заговорщицкими идеями, которые свойственны были эпигонам народовольцев. В то же время подчеркивалась преемственность с революционным движением предшествующих десятилетий, когда социалистами-революционерами называли себя все участники этого движения: «землевольцы», «чернопередельцы», «народовольцы» и даже первые русские марксисты. С годами название «социалисты-революционеры» употреблялось все реже и реже. Революционные народники 90-х годов, «заставив сиять заново» это название и монополизировав его, заявляли себя не только преемниками традиций своих предшественников, но и их единственными наследниками и продолжателями.

Называя себя социалистами-революционерами, революционные народники как бы подчеркивали, что они тоже будут бороться за социальные преобразования, опираясь в этой борьбе как на интеллигенцию, так и на массы, что готовы порвать с наметившейся в народнической среде эволюцией в сторону конституционного либерализма. В названии «социалист-революционер» проявлялось и несогласие революционных народников с российской социал-демократией. Это несогласие носило не только теоретический, но также программный и тактический характер. Социалисты-революционеры не смогли смириться прежде всего с тем, что социал-демократы пренебрегали крестьянством, а некоторые из них даже считали его реакционным. К тому же в их представлении социал-демократы были не революционерами по своей природе, а эволюционистами, возлагавшими основные надежды на стихийное развитие жизни в сторону социализма. Преобладавшие в 90-е годы в российской социал-демократии «экономизм» и реформизм они считали чертами, выражавшими истинную сущность социал-демократии.

Однако своим новым названием революционные народники лишь обозначили свои намерения. Их надо было воплотить в теорию и конкретизировать в программе и тактике. Осуществить это было непросто, так как среди эсеров по всем вопросам существовали значительные разногласия и само эсеровское движение было слабым. Оно состояло из ряда нелегальных организаций, небольших по численности, интеллигентских по своему составу. Лишь некоторые из них эпизодически заявляли о себе изданием мизерными тиражами различного рода пропагандистской и агитационной литературы.

Кроме внутренних причин, развитие эсеровского движения тормозилось и постоянными репрессиями со стороны властей. Некоторые из эсеровских организаций полностью ликвидировались.

В силу названных причин и обстоятельств эсеровские попытки объединения в партию (съезды в 1897 году в Воронеже и Полтаве, в 1898 году в Киеве) заканчивались безрезультатно.

Новый этап в эсеровском движении, характеризующийся его оживлением, начинается на рубеже двух веков. Причинами и предпосылками поворота в эсеровском движении были те изменения, которые происходили во всех сферах общественной жизни России. Разразившийся в это время экономический кризис показал, что политика индустриализации страны, проводившаяся в 90-е годы, не может быть успешной без модернизации ее политического строя и сельского хозяйства. Таким образом, на повестку дня всего общественного движения были поставлены вопросы, которые были главными для эсеров. Интерес к эсерам со стороны радикально настроенной интеллигенции возрастал и в связи с тем, что кризис ослабил ее внимание к российским марксистам, поставив под сомнение их оптимистический прогноз относительно преобразующей роли капитализма. Вновь начинают приобретать популярность идеи народников, взятые на вооружение эсерами, об особом пути России к социализму, минуя капитализм, о большом значении крестьянства в общественном движении, а также пропагандировавшиеся ими экстремистские методы и средства борьбы. Революционное народничество пополняется, с одной стороны, вернувшимися из ссылки старыми народниками и народовольцами, сохранившими верность идеям своей молодости (Е.К. Брешко-Брешковская, М.Р. Гоц, О.С. Минор и др.), а с другой - радикально настроенной молодежью, многие представители которой были выбиты из колеи нормальной жизни репрессиями властей. В их числе были ставшие впоследствии видными деятелями партии и ее Боевой организации Н.Д. Авксентьев, В.М. Зензинов, Б.В. Савинков, С.В. Балмашов, Е.С. Созонов, И.П. Каляев и др.

Благотворное влияние на оживление народничества оказывала западная социалистическая мысль, в которой в 90-х годах началась ревизия ортодоксального революционного марксизма и усилилось внимание ряда видных ее представителей к крестьянству. Под влиянием названных обстоятельств активизируется не только практическая деятельность, но и теоретическая работа эсеров. Усилия направляются прежде всего на то, чтобы опровергнуть марксистские взгляды о мелкобуржуазном характере крестьянства, его неустойчивости, расслоении, подчеркивается социальная общность трудового крестьянства и промышленных рабочих. Наибольший вклад в развитие эсеровской теории был внесен В.М. Черновым. Роль лаборатории, в которой разрабатывалась теория неонародничества , играл легальный журнал «Русское богатство», возглавлявшийся в то время одним из патриархов народничества Н.К. Михайловским.

В 1899 году в Северо-Западном крае была образована Рабочая партия политического освобождения России (РППОР) с центром в Минске. Ее программные и тактические принципы были изложены в брошюре «Свобода».

В 1900 году заявила о себе изданием «Манифеста» , объединившая ряд эсеровских организаций на юге России и потому часто именовавшаяся южной партией социалистов-революционеров. Расширил свои границы и Союз социалистов-революционеров . Его группы появились в Петербурге, Ярославле, Томске и ряде других мест, Программа Союза была составлена еще в 1896 году, а отпечатана типографским способом в 1900 году под названием «Наши задачи» .

Воплощением объединительной тенденции в эмиграции явилось образование в 1900 году в Париже по инициативе В.М.Чернова Аграрно-социалистической лиги (АСЛ) . Она была знаменательна прежде всего тем, что провозгласила очередным вопросом революционного дела работу в крестьянстве.

В деле идейного определения и организационного сплочения эсеровского движения периодическая печать играла заметную роль: эмигрантские ежемесячная газета «Накануне» (Лондон, 1899) и журнал «Вестник русской революции» (Париж, 1901), а также газета «Революционная Россия» Союза социалистов-революционеров , первый номер которой появился в начале 1901 года.

Численность, влияние и практическая деятельность региональных эсеровских организаций далеко не соответствовали их претенциозным названиям. РППОР первостепенной задачей считала завоевание политической свободы с помощью террора. Ей принадлежит идея создания особой Боевой организации . Наиболее значимыми делами РППОР было издание и распространение ею в ряде городов, в том числе в Петербурге, первомайской прокламации с призывом к политической борьбе с помощью террора и создание мастерской по изготовлению ручных печатных станков. Весной 1900 года партия была почти полностью ликвидирована полицией.

Скорее символической, нежели реальной была южная Партия социалистов-революционеров . Ее «крестная мать» Е.К.Брешковская признавала, что партийный «Манифест» был составлен слабо, что с выпуском его спешили, для того чтобы сторонники партии «стали примыкать к ее организациям». Партия не имела ни руководящего центра, ни печатного органа. Она представляла собой подобие конфедерации местных эсеровских организаций.

Малочисленной, чисто интеллигентской по своему составу, глубоко законспирированной организацией, лишь изредка проявлявшей себя изданием какой-либо брошюры или прокламации, оставался Союз социалистов-революционеров . Его деятельность несколько активизировалась в связи с началом издания газеты «Революционная Россия». О малых возможностях Союза наглядно свидетельствует тот

факт, что в течение 1901 года было выпущено всего лишь два номера газеты.

В состоянии летаргического полусна оставалась эмиграция. Туго шло издание литературы для крестьян у Аграрно-социалистической лиги и «совершенно не клеилось» дело с доставкой этой литературы в Россию, так как у Лиги прямых связей с ней практически не было.

Значительными были разногласия в эсеровской среде. Они касались ряда важных программных, тактических и организационных вопросов. В частности, не было единства по вопросам о масштабе и темпах политических преобразований, о роли и значении различных классов в этих преобразованиях, о формах, методах и средствах борьбы, особенно о терроре. По-разному представлялись принципы построения партии.

«Манифест» южных эсеров более других эсеровских программных документов отражал разброд, который был свойственен эсеровской мысли того времени. Он представлял собою первую попытку изложить эсеровскую программу, не придерживаясь трафарета программы «Народной воли». В нем явственно проявлялось влияние марксизма, особенно в признании расслоения крестьянства на сельский пролетариат, мелкую сельскую буржуазию, малоземельное крестьянство и существования борьбы между этими группами. В то же время присутствовали и неонароднические утверждения о совпадении интересов крестьянства с интересами рабочих, о возможности устройства их жизни на социалистических началах. Сказывалось двойственное отношение к общине. Не было уже абсолютной уверенности в ее социалистическом будущем. Она рассматривалась лишь как средство, которое может облегчить усвоение крестьянами идеи национализации земли, а также революционную пропаганду и агитацию в деревне. Значительным было расхождение в оценке террора. РППОР и ССР отводили ему чуть ли не главное место в борьбе против самодержавия, южные же эсеры были сторонниками коллективных форм борьбы: демонстраций, митингов, стачек и т.п. Террор южными эсерами допускался лишь как крайнее средство самозащиты в борьбе с провокаторами и предателями революционного дела. Разные мнения существовали и по вопросу организационного строительства партии. РППОР и южные эсеры отдавали предпочтение федеративному принципу. Представители ССР , выступая за партию, «покоящуюся на принципе заговора», были сторонниками ее строгой централизации. По их мнению партия должна была образоваться не путем механического объединения ряда местных организаций, а вырасти органически вокруг определенного, объединяющего всех дела.

В начале 90-х годов в оппозиционной и революционной среде, в том числе и эсеровской, все чаще и настойчивее говорили об объединении в целях усиления эффективности борьбы с существующим строем. Эсеров подхлестывало и стремление опередить в этом отношении социал-демократов, активно работавших в это время над созданием своей партии. Однако уровень эсеровского движения в целом был еще недостаточным для реализации объединительной тенденции. Эсеровские организации оставались малочисленными, замкнутыми, интеллигентскими народническими кружками, разногласия между ними не сглаживались, а обострялись. В сентябре 1901 года в газете «Накануне» В.М.Чернов отмечал наличие в эсеровском движении двух крыльев - левого и правого. К левому крылу он относил ССР , журнал «Вестник русской революции» и газету «Накануне» , более сохранявших народовольческие традиции; к правому - южную Партию социалистов-революционеров , имевшую, по его мнению, ряд общих черт с левым, «искровским» крылом российской социал-демократии. Переговоры между южными эсерами и ССР об объединении велись, но они протекали очень вяло, ограничивались редкими персональными встречами представителей этих организаций и в ближайшем времени не сулили положительных результатов. Дело тормозилось и полицейскими репрессиями, не дававшими организациям сколько-нибудь окрепнуть, вырывавшими из них наиболее активных членов, ликвидировавшими с трудом налаживавшиеся между ними связи. Жертвой этих репрессий стал и ССР . В сентябре 1901 года была арестована его типография в Томске, где печатался третий номер «Революционной России», а в начале декабря он фактически полностью был ликвидирован. Дело объединения эсеров, казалось, было похоронено на неопределённое время. Однако произошло обратное.

Сообщение об образовании партии эсеров появилось в январе 1902 года в третьем номере «Революционной России». В течение 1902 года к партии примкнули эсеровские организации России, а также остатки РППОР. Перед Первой российской революцией в партии было свыше 40 комитетов и групп, объединявших приблизительно 2 - 2,5 тысячи человек. По своему социальному составу партия была преимущественно интеллигентской. Учащиеся, студенты, интеллигенция и служащие составляли в ней более 75 %, а рабочие и крестьяне - около 28 %.

Партия социалистов-революционеров создана на базе ранее существовавших народнических организаций и занимала одно из ведущих мест в системе российских политических партий. Она была наиболее многочисленной и самой влиятельной немарксистской социалистической партией. Её судьба была драматичней, чем судьба других партий. Триумфом и трагедией для эсеров стал 1917 год . В короткий срок после Февральской революции партия превратилась в крупнейшую политическую силу, достигла по своей численности миллионного рубежа, приобрела господствующее положение в местных органах самоуправления и большинстве общественных организаций, победила на выборах в Учредительное собрание . Её представителям принадлежал ряд ключевых постов в правительстве. Привлекательными для населения были её идеи демократического социализма и мирного перехода к нему. Однако, несмотря на всё это, эсеры не смогли удержать власть.

Органы управления

• Высший орган - Съезд Партии Социалистов-Революционеров, Совет Партии Социалистов-Революционеров
• Исполнительный орган - Центральный Комитет Партии Социалистов-Революционеров

Программа партии

Историко-философское миросозерцание партии обосновывалось трудами Николая Чернышевского , Петра Лаврова , Николая Михайловского .

Проект программы партии был опубликован в мае 1904 года в № 46 «Революционной России» . Проект с незначительными изменениями был утверждён в качестве программы партии на её первом съезде в начале января 1906 года . Эта программа оставалась главным документом партии на протяжении всего её существования. Основным автором программы был главный теоретик партии Виктор Чернов .

Эсеры являлись прямыми наследниками старого народничества , сущность которого составляла идея о возможности перехода России к социализму некапиталистическим путём. Но эсеры были сторонниками демократического социализма , то есть хозяйственной и политической демократии, которая должна была выражаться через представительство организованных производителей (профсоюзы), организованных потребителей (кооперативные союзы) и организованных граждан (демократическое государство в лице парламента и органов самоуправления).

Оригинальность эсеровского социализма заключалась в теории социализации земледелия. Эта теория составляла национальную особенность эсеровского демократического социализма и являлась вкладом в развитие мировой социалистической мысли. Исходная идея этой теории заключалась в том, что социализм в России должен начать произрастать раньше всего в деревне. Почвой для него, его предварительной стадией, должна была стать социализация земли.

Социализация земли означала, во-первых, отмену частной собственности на землю, вместе с тем не превращение её в государственную собственность, не её национализацию, а превращение в общенародное достояние без права купли-продажи. Во-вторых, переход всей земли в заведование центральных и местных органов народного самоуправления, начиная от демократически организованных сельских и городских общин и кончая областными и центральными учреждениями. В-третьих, пользование землёй должно было быть уравнительно-трудовым, то есть обеспечивать потребительную норму на основании приложения собственного труда, единоличного или в товариществе.

Важнейшей предпосылкой для социализма и органической его формой эсеры считали политическую свободу и демократию . Политическая демократия и социализация земли были основными требованиями эсеровской программы-минимум. Они должны были обеспечить мирный, эволюционный, без особой, социалистической революции переход России к социализму. В программе, в частности, говорилось об установлении демократической республики с неотъемлемыми правами человека и гражданина : свобода совести , слова , печати, собраний , союзов, стачек, неприкосновенность личности и жилища, всеобщее и равное избирательное право для всякого гражданина с 20 лет, без различия пола, религии и национальности, при условии прямой системы выборов и закрытой подачи голосов. Требовались также широкая автономия для областей и общин как городских, так и сельских и возможно более широкое применение федеративных отношений между отдельными национальными регионами при признании за ними безусловного права на самоопределение . Эсеры раньше, чем социал-демократы , выдвинули требование федеративного устройства Российского государства. Смелее и демократичнее они были и в постановке таких требований, как пропорциональное представительство в выборных органах и прямое народное законодательство (референдум и инициатива).

Издания (на 1913 год): «Революционная Россия» (в 1902-1905 нелегально), «Народный вестник», «Мысль», «Сознательная Россия», «Заветы».

История партии

Дореволюционный период

Партия социалистов-революционеров началась с саратовского кружка, возникшего в и состоявшего в связи с группой народовольцев «Летучего листка». Когда народовольческую группу разогнали, саратовский кружок обособился и стал действовать самостоятельно. В он выработал программу. Она была отпечатана на гектографе под названием «Наши задачи. Основные положения программы социалистов-революционеров». В эта брошюра выпущена заграничным Союзом русских социалистов-революционеров вместе со статьей Григоровича «Социалисты-революционеры и социал-демократы». В саратовский кружок переместился в Москву, занимался выпуском прокламаций, распространением заграничной литературы. Кружок обрел новое название - Северный союз социалистов-революционеров. Руководил им Андрей Аргунов .

Во второй половине 1890-х небольшие народническо-социалистические группы и кружки существовали в Петербурге, Пензе, Полтаве, Воронеже, Харькове, Одессе. Часть их объединилась в 1900 в Южную партию социалистов-революционеров, другая в 1901 - в «Союз эсеров». В конце 1901 «Южная партия эсеров» и «Союз эсеров» соединились, и в январе 1902 газета «Революционная Россия » объявила о создании партии. В неё влилась женевская «Аграрно-Социалистическая лига».

В апреле 1902 года террористическим актом против министра внутренних дел Дмитрия Сипягина заявила о себе Боевая организация (БО) эсеров . БО являлась самой законспирированной частью партии, ее устав был написан Михаилом Гоцем . За всю историю существования БО (1901-1908) в ней работали свыше 80 человек. Организация была в партии на автономном положении, ЦК лишь давал ей задание на совершение очередного террористического акта и указывал желательный срок его исполнения. У БО были своя касса, явки, адреса, квартиры, ЦК не имел права вмешиваться в её внутренние дела. Руководители БО Гершуни (1901-1903) и Азеф (1903-1908) (являющийся тайным агентом полиции) были организаторами партии эсеров и самыми влиятельными членами её ЦК.

Период первой русской революции 1905-1907 годов

В годы революции 1905-1907 годов приходился пик террористической деятельности эсеров. В этот период было осуществлено 233 теракта (в числе прочих было убито 2 министра, 33 губернатора, в частности, дядя царя , и 7 генералов), с 1902 по 1911 год - 216 покушений.

После Февральской революции

Партия эсеров активно участвовала в политической жизни страны после Февральской революции 1917 года , блокировалась с меньшевиками -оборонцами и была крупнейшей партией этого периода. К лету 1917 в партии было около 1 млн чел., объединённых в 436 организаций в 62 губерниях, на флотах и на фронтах действующей армии.

Левые эсеры сохраняли легальность до событий 6-7 июля 1918. По многим политическим вопросам левые эсеры расходились с большевиками. Такими вопросами были: Брестский мир и аграрная политика, прежде всего продразвёрстка и комбеды . 6 июля 1918 лидеры левых эсеров, присутствовавшие на V Съезде Советов в Москве были арестованы. (См. Левоэсеровские восстания (1918)).

В начале 1919 года Московское бюро ПСР, а затем конференция эсеровских организаций, функционировавших на территории советской России, высказались против каких-либо соглашений как с большевиками, так и с «буржуазной реакцией» . Вместе с тем было признано, что опасность справа является большей, и потому было решено отказаться от вооруженной борьбы с советской властью. Однако группа эсеров во главе с бывшим главой Комуча Владимиром Вольским, так называемой «Уфимской делегации» , вступившей в переговоры с большевиками о более тесном сотрудничестве, подверглась осуждению.

Для использования потенциала партии эсеров в борьбе с Белым движением , 26 февраля советское правительство легализовало партию эсеров. В Москву стали съезжаться члены ЦК, там было возобновлено издание центральной партийной газеты «Дело народа». Но эсеры не прекращали резкую критику большевистского режима и гонения на партию были возобновлены: было запрещено издание «Дела народа», был арестован ряд активных членов партии. Тем не менее пленум ЦК ПСР, состоявшийся в апреле 1919 г., исходя из того, что у партии нет сил вести вооруженную борьбу сразу на два фронта, призвал пока не возобновлять её против большевиков. Пленум осудил участие представителей партии в Уфимском государственном совещании, Директории, в региональных правительствах Сибири, Урала и Крыма, a также в Ясской конференции российских антибольшевистских сил (ноябрь 1918) , высказался против иностранной интервенции , заявив, что она явится лишь выражением «своекорыстных империалистических интересов» правительств стран-интервентов. Вместе с тем было подчеркнуто, что не должны иметь место какие-либо соглашения с большевиками. IX Совет партии, состоявшийся в Москве или под Москвой в июне 1919 года подтвердил решение об отказе партии от вооруженной борьбы с советской властью при продолжении политической борьбы с ней. Предписывалось направить свои усилия на то, чтобы мобилизовать, организовать и привести в боевую готовность силы демократии, чтобы в случае, если большевики добровольно не откажутся от своей политики, устранить их силой во имя «народовластия, свободы и социализма» .

При этом лидеры правого крыла партии, находившиеся тогда уже за границей, с неприязнью отнеслись к решениям IX Совета и продолжали считать, что может быть успешной лишь вооруженная борьба против большевиков, что в этой борьбе допустима коалиция даже с недемократическими силами, которые можно демократизировать с помощью тактики «обволакивания» . Они допускали и иностранную интервенцию для помощи «антибольшевистскому фронту» .

В то же время Уфимская делегация призвала признать Советскую власть и объединиться под её руководством для борьбы с контрреволюцией. Эта группа стала издавать свои еженедельник «Народ», и поэтому известна также под названием группы «Народ». ЦК партии эсеров, назвав действия группы «Народ» дезорганизаторскими, решил её распустить, но группа «Народ» не подчинилась этому решению, в конце октября 1919 г. вышла из партии и приняла название «Меньшинство партии социалистов-революционеров».

В начале января 1923 года бюро Петроградского Губкома РКП(б) разрешило «инициативной группе» эсеров под негласным контролем ГПУ провести городское совещание. В результате был достигнут результат - решение о роспуске городской организации партии социалистов-революционеров.

В марте 1923 года при участии «петроградских инициативников» в Москве прошёл Всероссийский съезд бывших рядовых членов партии эсеров, который лишил полномочий бывшее руководство партии и принял решение о роспуске партии. Партия, а вскоре и её региональные организации вынужденно прекратили своё существование на территории РСФСР. В 1925 г. был арестован последний состав Центрального бюро партии. Продолжала свою деятельность лишь эсеровская эмиграция, существовавшая до 1960-х год сначала в Париже , Берлине , Праге , а потом в Нью-Йорке

Мария Спиридонова

Из всех лидеров левых эсеров спастись удалось лишь наркому юстиции в первом послеоктябрьском правительстве Штейнбергу . Остальные многократно арестовывались, долгие годы находились в ссылке, а в годы «Большого террора» были расстреляны. Член ЦК левых эсеров, Мария Спиридонова была расстреляна по приговору, вынесенному 8 сентября 1941 года, на основании постановления ГКО, без возбуждения уголовного дела и проведения предварительного и судебного разбирательства, военной коллегией Верховного суда СССР под председательством Ульриха В. В. (члены коллегии Кандыбин Д. Я. и Буканов В. В.).

Эмиграция

Начало эсеровской эмиграции положил отъезд Н. С. Русанова и В. В. Сухомлина в марте-апреле 1918 года в Стокгольм, где они с Д. О. Гавронским образовали Заграничную Делегацию ПСР. Несмотря на то, что руководство ПСР крайне отрицательно относилось к наличию значительной эсеровской эмиграции, за границей в конце концов оказалось довольно много видных деятелей ПСР, в том числе В. М. Чернов, Н. Д. Авксентьев, Е. К. Брешко-Брешковская, М. В. Вишняк, В. М. Зензинов, Е. Е. Лазарев, О. С. Минор и другие.

Центрами эсеровской эмиграции стали Париж, Берлин и Прага. в 1923 году состоялся первый съезд заграничных организаций ПСР, в 1928 году - второй. С 1920 года начинается выход периодических изданий партии за границей. Огромную роль в налаживании этого дела сыграл Виктор Чернов, уехавший из России в сентябре 1920 года Сначала в Ревеле (ныне Таллин, Эстония), а затем в Берлине Чернов организовал издание журнала «Революционная Россия» (название повторяло заголовок центрального органа партии в 1901-1905 годов). Первый номер «Революционной России» вышел в декабре 1920 года. Журнал издавался в Юрьеве (ныне Тарту), Берлине, Праге.

Помимо «Революционной России» эсеры издавали в эмиграции ещё несколько печатных органов. В 1921 году в Ревеле вышло три номера журнала «За народ!» (официально он не считался партийным и именовался «рабоче-крестьянско-красноармейским журналом»), журналы политики и культуры «Воля России» (Прага, 1922-1932), «Современные записки » (Париж, 1920-1940) и другие, в том числе на иностранных языках. В первой половине 1920-х годов большинство этих изданий было ориентировано на Россию, куда нелегально доставлялась большая часть тиража. С середины 1920-х годов связи Заграничной Делегации ПСР с Россией слабеют, и эсеровская печать начинает распространяться главным образом в эмигрантской среде. Во второй половине 1930-х гг. эсеры в самом значительном из эмигрантских литературных журналов «Современные записки» призывали Советскую Россию «назад к капитализму » .

См. также

Примечания

Литература

• Павленков Ф. Ф. Энциклопедический словарь. СПб., 1913 (5-е изд.).
• Эльцин Б. М. (ред.) Политический словарь. М.; Л.: Красная новь, 1924 (2-е изд.).
• Дополненіе к Энциклопедическому словарю // В перепечатке 5-го издания «Энциклопедического словаря» Ф. Павленкова, Нью-Йорк, 1956.
• Radkey O. H. The Sickle under the Hammer: The Russian Socialist Revolutionaries in the Early Months of Soviet Rule. N.Y.; L.: Columbia University Press, 1963. 525 p.
• Гусев К. В. Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции: Исторический очерк / К. В. Гусев. М.: Мысль, 1975. - 383 с.
• Гусев К. В. Рыцари террора. М.: Луч, 1992.
• Партия социалистов-революционеров после октябрьского переворота 1917 года: Документы из архива П. С.-Р. / Собрал и снабдил примечаниями и очерком истории партии в пореволюционный период Marc Jansen. Amsterdam: Stichting beheer IISG, 1989. 772 с.
• Леонов М. И. Партия социалистов-революционеров в 1905 - 1907 гг . - М .: РОССПЭН, 1997. - 512 с. - ISBN 5-86004-118-7
• Морозов К. Н. Партия социалистов-революционеров в 1907-1914 гг. / К. Н. Морозов. М.: РОССПЭН, 1998. - 624 с.
• Морозов К. Н. Судебный процесс социалистов-революционеров и тюремное противостояние (1922-1926): этика и тактика противоборства / К. Н. Морозов. М.: РОССПЭН, 2005. 736 с.
• Суслов А. Ю. Социалисты-революционеры в Советской России: источники и историография / А. Ю. Суслов. Казань: Изд-во Казан. гос. технол. ун-та, 2007.
• Программы главнейших русских партий: 1. Народных социалистов. 2. Социал - демократической рабочей партии. 3. Социалистов-революционеров. 4. Партии народной свободы. 5. Партии октябристов (Союз 17 октября 1905 г.). 6. Крестьянский союз. 7. Национальной демократическо-республиканской партии. 8. Политические партии различных национальностей России ("Украинцев", "Бунда", и др.) : с приложением статей: a) О русских партиях, б) Большевики и меньшевики . - [М.], . - 64 с.
• Черномордик С. Эсеры:(Партия социалистов-революционеров).- Х.:Пролетарий, 1929.- 61 с.- (Какие партии были в России)
• Шулятиков В. М. Умирающая партия."Рабочее знамя". Март 1908 год, No I.

Партия социал-революционеров (ПСР) - это политическая сила, объединявшая в себе все ранее разрозненные силы оппозиционеров, стремившихся свергнуть власть. Сегодня распространен миф, что ПСР - террористы, радикалы, которые методом борьбы выбрали кровь и убийство. Это заблуждение сложилось оттого, что в новую силу вошли многие представители народничества, которые действительно выбирали радикальные методы политической борьбы. Однако ПСР не состояла сплошь из ярых националистов и террористов, в ее структуру входили и умеренно настроенные члены. Многие из них занимали даже видные политические посты, являлись известными и уважаемыми людьми. Однако в партии все же существовала «Боевая организация». Именно она занималась террором и убийствами. Ее цель - посеять страх, панику в обществе. Частично им это удалось: были случаи, что политики отказывались от постов губернаторов, так как боялись быть убитыми. Но не все лидеры эсеров придерживались таких взглядов. Многие из них хотели бороться за власть законным конституционным путем. Именно лидеры эсеров станут главными героями нашей статьи. Но сначала скажем о том, когда официально появилась партия и кто в нее входил.

Появление ПСР на политической арене

Название «социал-революционеры» приняли представители революционного народничества. В этой партии они увидели продолжение своей борьбы. Они и составили костяк первой боевой организации партии.

Уже в середине 90-х гг. 19 века стали образовываться эсеровские организации: в 1894 году появился первый Саратовский союз русских социал-революционеров. К концу 19 века подобные организации возникли почти во всех крупных городах. Это Одесса, Минск, Петербург, Тамбов, Харьков, Полтава, Москва. Первым лидером партии был А. Аргунов.

«Боевая организация»

«Боевая организация» эсеров являлась террористической организацией. Именно по ней судят обо всей партии как о «кровавой». На самом деле подобное формирование существовало, однако оно было автономно от Центрального Комитета, часто ему не подчинялось. Ради справедливости скажем, что многие партийные деятели также не разделяли подобные методы ведения борьбы: существовали так называемые левые и правые эсеры.

Идея террора была не нова в русской истории: 19 век сопровождался массовыми убийствами видных политических деятелей. Тогда этим занимались «народники», которые к началу 20 века влились в ПСР. В 1902 «Боевая организация» впервые себя проявила как самостоятельная организация - был убит министр внутренних дел Д. С. Сипягин. Вскоре последовала череда убийств других видных политических деятелей, губернаторов и др. Лидеры эсеров не могли влиять на свое кровавое детище, которое выдвинуло лозунг: «Террор как путь к светлому будущему». Примечательно, но одним из главных руководителей «Боевой организации» был двойной агент Азеф. Он одновременно организовывал террористические акты, выбирал следующие жертвы, а с другой стороны, являлся тайным агентом охранки, «сливал» спецслужбам видных исполнителей, плел интриги в партии, не допускал смерти самого императора.

Лидеры «Боевой организации»

Лидерами «Боевой организации» (БО) были Азеф - двойной агент, а также Борис Савинков, оставивший мемуары о данной организации. Именно по его заметкам историки изучали все тонкости БО. В ней не было жесткой партийной иерархии, как, например, в ЦК ПСР. По словам Б. Савинкова, была атмосфера коллектива, семьи. В ней царила гармония, уважение друг к другу. Сам Азеф прекрасно понимал, что одними авторитарными методами не удержать БО в подчинении, он позволял активистам самим определять внутреннюю жизнь. Другие активные ее деятели - Борис Савинков, И. Швейцер, Е. Созонов - делали все, чтобы организация была единой семьей. В 1904 году был убит другой министр финансов - В. К. Плеве. После этого был принят Устав БО, но он никогда не выполнялся. По воспоминаниям Б. Савинкова, это была лишь бумажка, которая не имела никакой юридической силы, никто не обращал на нее никакого внимания. В январе 1906 года «Боевая организация» окончательно была ликвидирована на партийном съезде из-за отказа ее лидеров продолжить террор, а сам Азеф стал сторонником политической законной борьбы. В будущем, конечно, были попытки ее реанимировать с целью убийства самого императора, но Азеф все время нивелировал их вплоть до своего разоблачения и бегства.

Движущая политическая сила ПСР

Эсеры в надвигающейся революции делали упор на крестьянство. Это и понятно: именно аграрии составляли большинство жителей России, именно они терпели многовековое угнетение. Так считал и Виктор Чернов. К слову сказать, до первой русской революции 1905 года крепостничество фактически сохранялось в России в видоизмененном формате. Только реформы П. А. Столыпина освободили наиболее трудолюбивые силы от ненавистной общины, тем самым создав мощный толчок для социально-экономического развития.

Эсеры 1905 года скептически относились к революции. Они не считали Первую революцию 1905 года ни социалистической, ни буржуазной. Переход к социализму должен был быть мирным, поэтапным в нашей стране, а буржуазная революция, по их мнению, и вовсе не нужна, ибо в России большинство жителей империи - крестьяне, а не рабочие.

Своим политическим лозунгом эсеры провозгласили словосочетание «Земля и воля».

Официальное появление

Процесс формирования официальной политической партии был долгим. Причина заключалась в том, что лидеры эсеров имели разные взгляды как на конечную цель партии, так и на использование методов осуществления своих целей. Кроме того, в стране фактически существовали две независимые силы: «Южная партия эсеров» и «Союз эсеров». Они слились в единую структуру. Новый лидер партии эсеров в начале 20 века сумел собрать всех видных деятелей вместе. Учредительный съезд проходил с 29 декабря 1905 по 4 января 1906 года в Финляндии. Тогда это была не независимая страна, а автономия в составе Российской империи. В отличие от будущих большевиков, которые создавали свою партию РСДРП за границей, эсеры формировались внутри России. Лидером объединенной партии стал Виктор Чернов.

В Финляндии ПСР утвердили свою программу, временный устав, подвели итоги своего движения. Официальному оформлению партии способствовал Манифест 17 октября 1905 года. Он официально провозглашал Государственную думу, которая формировалась через выборы. Лидеры эсеров не хотели оставаться в стороне - они также начали официальную законную борьбу. Проводится широкая пропагандистская работа, выпускаются официальные печатные издания, активно привлекаются новые члены. К 1907 распускается «Боевая организация». После этого лидеры эсеров не контролируют своих бывших боевиков и террористов, их деятельность становится децентрализованной, численность их растет. Но с роспуском боевого крыла происходит, наоборот, рост террористических актов - всего их насчитывается 223. Самым громким из них считается взрыв кареты московского градоначальника Каляева.

Разногласия

С 1905 года начинаются разногласия между политическими группами и силами в ПСР. Появляются так называемые левые эсеры и центристы. Термин «правые эсеры» в самой партии не встречался. Этот ярлык придумали впоследствии большевики. В самой партии было разделение не на «левых» и «правых», а на максималистов и минималистов, по аналогии с большевиками и меньшевиками. Левые эсеры - это и есть максималисты. Они в 1906 году откололись от основных сил. Максималисты настаивали на продолжении аграрного террора, т. е. свержения власти революционными методами. Минималисты настаивали на борьбе законными, демократическими способами. Интересно, но почти так же разделилась партия РСДРП на меньшевиков и большевиков. Лидером левых эсеров стала Мария Спиридонова. Примечательно, что они слились впоследствии с большевиками, тогда как минималисты объединились с другими силами, а сам лидер В. Чернов входил во Временное правительство.

Женщина-лидер

Эсеры унаследовали традиции народников, видными деятелями которых некоторое время были женщины. В одно время, после ареста основных лидеров народовольцев, на свободе остался только один член исполкома - Вера Фигнер, руководившая организацией почти два года. Убийство Александра Второго также связано с именем другой женщины-народовольца - Софьи Перовской. Поэтому никто не был против, когда Мария Спиридонова стала во главе левых эсеров. Далее - немного о деятельности Марии.

Популярность Спиридоновой

Мария Спиридонова - символ Первой русской революции, над ее сакральным образом трудились много видных деятелей, поэтов, писателей. Мария не сделала ничего сверхъестественного, по сравнению с деятельностью других террористов, осуществлявших так называемый аграрный террор. Она в январе 1906 года совершила покушение на советника губернатора Гавриила Луженовского. Он «провинился» перед русскими революционерами во время 1905 года. Луженовский жестоко подавлял любые революционные выступления в своей губернии, был лидером тамбовских черносотенцев - националистической партии, которая отстаивала монархические традиционные ценности. Покушение для Марии Спиридоновой закончилось неудачно: ее зверски избили казаки и полицейские. Возможно, она была даже изнасилована, но эта информация неофициальная. Особо рьяных обидчиков Марии - полицейского Жданова и казачьего офицера Аврамова - настигла расправа в будущем. Сама же Спиридонова сделалась «великомученицей», пострадавшей за идеалы русской революции. Общественный резонанс по ее делу облетел все страницы иностранной прессы, которая уже в те годы любила говорить о правах человека в неподконтрольных им странах.

Журналист Владимир Попов сделал себе имя на этой истории. Он провел расследование для либеральной газеты «Русь». Дело Марии было настоящей пиар-акцией: описывались в газетах каждый ее жест, каждое сказанное на суде слово, опубликовывались письма родным и близким из тюрьмы. На ее защиту встал один из виднейших юристов того времени: член ЦК кадетов Николай Тесленко, возглавлявший Союз адвокатов России. Фотокарточка Спиридоновой распространялась по всей империи - эта была одна из самых популярных фотографий того времени. Находятся свидетельства, что тамбовские крестьяне молились за нее в специальной часовенке, поставленной во имя Марии Египетской. Все статьи о Марии переопубликовывались, каждый студент считал почетным иметь ее карточку в кармане, наряду со студенческим билетом. Система власти не выдержала общественного резонанса: Марии отменили смертную казнь, изменив наказание на пожизненную каторгу. В 1917 году Спиридонова примкнет к большевикам.

Другие лидеры левых эсеров

Говоря о лидерах эсеров, необходимо упомянуть еще нескольких видных деятелей этой партии. Первый - Борис Камков (настоящая фамилия Кац).

Один из создателей партии ПСР. Родился в 1885 году в Бессарабии. Сын земского врача-еврея, участвовал в революционном движении в Кишиневе, Одессе, за что и был арестован как член БО. В 1907 году бежал за границу, где и проводил всю активную работу. В годы Первой мировой войны придерживался пораженческих взглядов, т. е. активно желал поражения русских войск в империалистической войне. Входил в редакцию антивоенной газеты «Жизнь», а также в комитет помощи военнопленным. Вернулся в Россию только после Февральской революции, в 1917 году. Камков активно выступал против Временного «буржуазного» правительства и против продолжения войны. Убедившись, что он не сможет противостоять политике ПСР, Камков вместе с Марией Спиридоновой и Марком Натансоном инициировали создание фракции левых эсеров. В Предпарламенте (22 сентября - 25 октября 1917) Камков отстаивал свои позиции по миру и Декрету о земле. Однако они были отвергнуты, что привело его к сближению с Лениным и Троцким. Большевики решили выйти из Предпарламента, призвав левых эсеров последовать вместе с ними. Камков решил остаться, но заявил о солидарности с большевиками в случае революционного выступления. Таким образом, Камков уже тогда либо знал, либо догадывался о возможном захвате власти со стороны Ленина и Троцкого. Осенью 1917 года он стал одним из лидеров крупнейшей петроградской ячейки ПСР. После октября 1917 года пытался наладить взаимоотношения с большевиками, заявлял, что в новый Совет Народных Комиссаров должны войти все партии. Активно выступал против Брестского мира, хотя еще летом заявлял о недопустимости продолжения войны. В июле 1918 года начались левоэсеровские движения против большевиков, в которых Камков принял участие. С января 1920 года начинается череда арестов, ссылок, но он никогда не отказывался от верности к ПСР, несмотря на то что когда-то активно поддерживал большевиков. Только с началом троцкистских чисток Сталина 29 августа 1938 года был расстрелян. Реабилитирован прокуратурой РФ в 1992 году.

Другой видный теоретик левых эсеров - Штейнберг Исаак Захарович. Сначала так же, как и другие, был сторонником сближения большевиков и левых эсеров. Был даже народным комиссаром юстиции в Совете народных комиссаров. Однако так же, как и Камков, был ярым противником заключения Брестского мира. Во время эсеровскоско восстания Исаак Захарович находился за границей. После возвращения в РСФСР вел подпольную борьбу против большевиков, в результате чего был арестован ВЧК в 1919 году. После окончательного разгрома левых эсеров эмигрировал за границу, где вел антисоветскую деятельность. Автор книги «От февраля по октябрь 1917», которая издана в Берлине.

Еще одним видным деятелем, который поддерживал связь с большевиками, был Натансон Марк Андреевич. После Октябрьской революции в ноябре 1917 года инициировал создание новой партии - Партии левых эсеров. Это были новые «левые», которые не хотели примкнуть к большевикам, но и не вошли к центристам из Учредительного собрания. В 1918 году партия открыто выступила против большевиков, однако Натансон остался верным союзу с ними, отколовшись от левых эсеров. Было организовано новое течение - Партия революционного коммунизма, членом ЦИК которой являлся Натансон. В 1919 году он понял, что большевики не потерпят никакой иной политической силы. Боясь ареста, уехал в Швейцарию, где и умер от болезни.

Эсеры: 1917 год

После громких террактов 1906-1909 гг. эсеров считают главной угрозой империи. Против них начинаются настоящие облавы со стороны полиции. Февральская революция реанимирует партию, а идея «крестьянского социализма» находит отклик в сердцах людей, т. к. многие желали передела помещичьих земель. К концу лета 1917 года численность партии доходит до одного миллиона человек. В 62 губерниях формируются 436 партийных организаций. Несмотря на большую численность и поддержку, политическая борьба была довольна вялой: так, за всю историю партии проводилось всего четыре съезда, а к 1917 году так и не был принят постоянный Устав.

Быстрый рост партии, отсутствие четкой структуры, членских взносов, учета своих членов приводят к сильному разнобою в политических взглядах. Некоторые ее малограмотные члены и вовсе не видели разницы между ПСР и РСДРП, считали эсеров и большевиков одной партией. Частыми были случаи перехода от одной политической силы к другой. Также в партию вступали целыми деревнями, фабриками, заводами. Лидеры ПСР отмечали, что многие так называемые мартовские эсеры входят в партию исключительно с целью карьерного роста. Это подтвердилось массовым их уходом после прихода к власти большевиков 25 октября 1917 года. «Мартовские эсеры» почти все перешли к большевикам к началу 1918 года.

К осени 1917 года эсеры распадаюстя на три партии: правые (Брешко-Брешковская Е. К., Керенский А. Ф., Савинков Б. В.), центристы (Чернов В. М., Маслов С. Л.), левые (Спиридонова М. А., Камков Б. Д.).

Алексеева Г.Д. Народничество в России в ХХ в. Идейная эволюция . М. , 1990
Янсен М. Суд без суда. 1922 год. Показательный процесс социалистов-революционеров . М. , 1993