Большой круг кровообращения

Есть истины, которые сегодня, с высот наших знаний, кажутся совершенно очевидными, и трудно предположить даже, что было время, когда люди не знали их, а, обнаружив, еще оспаривали их. Одна из таких истин - большой круг кровообращения в живых организмах - рождалась особенно мучительно и трудно. В течение полутора тысяч лет господства культа Галена в медицине, очевидно, самого долгого и реакционного культа в истории науки, люди считали, будто артериальная и венозная кровь - жидкости суть разные, и коль первая "разносит движение, тепло и жизнь", то вторая призвана "питать органы".

Инакомыслящие были нетерпимы. Испанский врач Мигель Сервет в своем сочинении уделил несколько страниц кровообращению: описал открытый им малый круг кровообращения. В том же 1553 году церковники сожгли его как "богоотступника" вместе с написанной им "еретической" книгой и лишь три ее экземпляра не попали в протестантский костер, который испепелил в Женеве ее автора. Поистине семь кругов ада прошли те, кто пришел к кругу кровообращения. Их было несколько, этих мужественных первопроходцев, которым люди поставили памятники: в Мадриде - Мигелю Сервету, в Болонье - Карло Руини, в Пизе - Андреа Чезальпино, в Англии - Вильяму Гарвею, - тому, кто поставил последнюю точку.

У античных ученых и ученых эпохи Возрождения были весьма своеобразные представления о движении, значении сердца, крови и кровеносных сосудов. Например, у Галена говорится: "Части пищи, всосанные из пищеварительного канала, подносятся воротной веной к печени и под влиянием этого большого органа превращаются в кровь. Кровь, таким образом, обогащенная пищей, наделяет эти самые органы питательными свойствами, которые суммированы в выражении "натуральные духи", но кровь, наделенная этими свойствами, является еще недоработанной, негодной для высших целей крови в организме. Приносимые из печени через v. cava к правой половине сердца некоторые части ее проходят из правого желудочка через бесчисленные невидимые поры к левому желудочку. Когда сердце расширяется, то оно насасывает из легких через венообразную артерию, "легочную вену", воздух в левый желудочек, и в этой левой полости кровь, которая прошла через перегородку, смешивается с воздухом, таким образом всосанным туда. При помощи той теплоты, которая является прирожденной сердцу, помещенному здесь как источник теплоты тела богом в начале жизни и остающейся здесь до смерти, оно насыщается дальнейшими качествами, нагружается "жизненными духами" и тогда уже является приспособленным к своим внешним обязанностям. Воздух, таким образом насосанный в левое сердце через легочную вену, в то же самое время смягчает врожденную теплоту сердца и препятствует ей сделаться чрезмерной".

Везалий пишет о кровообращении: "Так же, как правый желудочек насасывает кровь из v. cava, левый желудочек накачивает в самого себя воздух из легких каждый раз, как сердце расслабляется через венообразную артерию, и использует его для охлаждения врожденной теплоты, для питания своего вещества и для приготовления жизненных духов, вырабатывая и очищая этот воздух так, что он вместе с кровью, которая просачивается в громадном количестве через septum из правого желудочка в левый, может быть предназначен для большой артерии (аорты) и таким образом для всего тела" * .

* ()

Изучение исторических материалов свидетельствует, что малый круг кровообращения был открыт несколькими учеными независимо друг от друга. Первым открыл малый круг кровообращения в XII веке арабский врач Ибн-аль-Нафиз из Дамаска, вторым был Мигуэль Сервет (1509-1553) - юрист, астроном, метролог, географ, врач и теолог. Он слушал в Падуе лекции Сильвия и Гюнтера и, возможно, встречался с Везалием. Он был искусным врачом и анатомом, так как его убеждением было познание бога через строение человека. В. Н. Терновский так оценил необычное направление теологического учения Сервета: "Познавая дух бога, он должен был познать дух человека, знать строение и работу тела, в котором дух обитает. Это заставило его вести анатомические изыскания и теологические работы" * . Сервет опубликовал книги "О заблуждениях троичности" (1531) и "Восстановление христианства" (1533). Последняя книга была сожжена инквизицией, как и ее автор. Сохранилось только несколько экземпляров этой книги. В ней среди теологических рассуждений описан малый круг кровообращения: "... для того, однако, чтобы мы могли понять, что кровь делается живой (артериальной), мы должны сначала изучить возникновение в веществе самого жизненного духа, который составлен и питается из вдохнутого воздуха и очень тонкой крови. Этот жизненный воздух возникает в левом желудочке сердца, легкие особенно помогают в отношении его усовершенствования; это есть тонкий дух, выработанный силой тепла, желтого (светлого) цвета, воспламеняющей силы, так что он является таким, как если бы он был излучающим паром из более чистой крови, содержащей вещество воды, воздуха с выработанной парной кровью, и которая переходит из правого желудочка в левый. Этот переход, однако, не происходит, как обычно думают, через медиальную стенку (septum) сердца, но замечательным образом нежная кровь прогоняется длинным путем через легкие".

* (Терновский В. Н. А. Везалий и его эпоха. Труды Казанск. мед. ин-та, 1934, т. 5-6. )

По-настоящему понял значение сердца и сосудов Вильям Гарвей (1578-1657), английский врач, физиолог и анатом-экспериментатор, который в своей научной деятельности руководствовался фактами, полученными в опытах. После 17-летнего экспериментирования Гарвей в 1628 г. издал небольшую книгу "Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных", где указал на движение крови по большому и малому кругу. Работа была глубоко революционной в науке того времени. Гарвею не удалось показать мелкие сосуды, соединяющие сосуды большого и малого круга кровообращения, тем не менее были созданы предпосылки для ИХ открытия. С момента открытия Гарвея начинается подлинная научная физиология. Хотя ученые того времени и разделились на приверженцев Галена и Гарвея, но в конечном итоге учение Гарвея стало общепризнанным. После изобретения микроскопа Марчелло Мальпиги (1628-1694) описал кровеносные капилляры в легких и тем самым доказал, что артерии и вены большого и малого круга кровообращения соединяются капиллярами.

Многие мыслители Древней Греции и Рима были знакомы с расположением сердца и его связью с кровеносными сосудами. Однако суждения их о кровообращении носили мистический характер. Гиппократ, известный как "отец медицины", проводил наблюдения на трупах, у которых кровь обычно стекает в вены из запустевших артерий. Гиппократ ошибочно полагал, что артерии содержат только воздух. Известную поправку в заблуждение Гиппократа внес во II веке н. э. римский врачеватель Гален, обнаружив кровь в артерии живого животного. Но находка Галена повлекла за собой лишь еще более фантастические представления о кровообращении: полагали, что кровь образуется из пищи в печени, что существует две разновидности крови и т. д.
Попытки проникнуть в тайну чудесного процесса жизнедеятельности организма - кровообращения нашли отражение в старинных манускриптах китайской народной медицины "Нэй-цзинь" - трактате о природе и жизни, относящемся к III веку до н. э. Трактат гласит: "Сосуды сообщаются между собой по кругу. В нем нет начала и нет конца... Кровь в сосудах циркулирует непрерывно и кругообразно... а сердце владычествует над кровью".
Многие великие умы пытались проникнуть в сущность загадочного явления организма на протяжении 15 столетий нашей эры. Немало ученых поплатились жизнью за служение науке в мрачную эпоху Великой Инквизиции. На костре погиб Сереет, описавший в 1553 году движение крови в малом круге кровообращения в легких. В пламя костра церковники бросили и трактат ученого, признанный кощунственным и колдовским. Человеческий разум продолжал поиск, опыт познания кровообращения накапливался. Новые смелые предположения и гипотезы приближали исследователей к истине. В последовательных работах анатома Коломбо в 1559 году и итальянца Цезальпино в 1569 году встретились высказывания о возможном существовании как малого, так и большого круга кровообращения.

Лишь в 1628 году английскому естествоиспытателю и врачу Вильяму Гарвею удалось на основе глубокого анализа наблюдений многочисленных предшественников и большого личного опыта прийти к правильному выводу о "круговом движении крови" в легких (малый круг) и в целом организме (большой круг) человека. И вполне справедливо лавры первооткрывателя человечество отдало Вильяму Гарвею. Хотя нельзя забыть имен тех, кто закладывал камень за камнем в фундамент этого открытия. Напомним слова древнего римского ученого Галена: "Жизнь человека слишком коротка, поэтому он не в силах раскрыть все тайны природы и науки. Следовательно, необходимо обобщить воедино все наблюдения предыдущих эпох и, если так можно выразиться, создать из многих людей, разделенных веками, единого человека бесконечной науки".
Открытие Гарвея не могло объяснить полностью механизм кровообращения из-за отсутствия важного звена неразрывной цепи - микроциркуляторного русла. Гар-вей не обнаружил капиллярной сети, не располагая увеличительной оптикой, но в ее существовании он не сомневался. Ученый считал, что сообщение между артериями и венами происходит через "поры тканей".

Нелегок был путь в науку гениального открытия Гарвея, встретившего ожесточенную критику со стороны своих невежественных коллег и церковников. Потребовались неимоверные усилия и беззаветная приверженность своей идее, чтобы добиться признания новой истины в ту суровую эпоху. Глубокий смысл заложен в изречении Гёте: "Для новой истины нет ничего вреднее старого заблуждения". И недаром великий русский физиолог академик И. П. Павлов написал в предисловии к первому изданию перевода книги В. Гарвея на русский язык: "Триста лет тому назад среди глубокого мрака и трудно сейчас вообразимой путаницы... Вильям Гарвей подсмотрел одну из важнейших функций организма - кровообращение..."
Недостающее звено в открытии Гарвея было восполнено лишь более четверти века спустя, через четыре года после смерти ученого, итальянским анатомом Марчелло Мальпиги. "Я вижу великое своими глазами", - воскликнул он, когда в окуляре микроскопа развернулась необычайно красочная картина движения крови, струящейся по филигранной паутине капилляров.
Это событие послужило окончательной вехой в последующем построении современного учения о кровообращении и всех сопряженных с ним процессов в организме человека. Познакомим читателя с основньили процессами, связанными с движением крови и прежде всего с анатомическим строением сердца и сосудов.

11.​ Выдающиеся анатомы России: П.А.Загорский, И.В.Буяльский, Д.Н.Зернов.

Буяльский Ил.Вас. (1789-1866) – русский хирург анатом, один из основоположников топографической анатомии. Создал анатомо-хирургические таблицы, предложил методы оперативного лечения сосудистой аневризмы, бальзамирования и замораживания трупов.

В руководстве «Краткая общая анатомия человека» (1844) он одним из первых в отечественной науке изложил общие законы строения человеческого организма и индивидуальной изменчивости. Это учение в последствии было развито В.Н.Шевкуненко. Буяльский является преемником П.А.Загорского.

Загорский Петр Андр. (1764-1846) - русский анатом, физиолог, основатель первой русской анатомической школы. Академик. Сторонник функц. и эволюц. направления в физиол. Занимался сравнительной анатомией, анатомическими аномалиями, и механизмами их возникновений.

Написал первый учебник анатомии на русском языке. В честь его была выбита золотая медаль и учреждена премия П.А.Загорского.

Зернов Дм.Ник. (1843-1917) – русский анатом. Исследовал индивидуальную изменчивость головного мозга. На основе сравнительно анатомического материала показал научную несостоятельность теории П.Ломброзо о врожденной преступности. Дал научную классификацию борозд и извилин мозга. Создал анатомическую основу для борьбы с расизмом, доказав отсутствие различий строения мозга разных народов.

Открытие кровообращения

Уильям Гарвей пришел к выводу, что укус змеи только потому опасен, что яд по вене распространяется из места укуса по всему телу. Для английских врачей эта догадка стала исходной точкой для размышлений, которые привели к разработке внутривенных инъекций. Можно, рассуждали врачи, впрыснуть в вену то или иное лекарство и тем самым ввести его в весь организм. Но следующий шаг в этом направлении сделали немецкие врачи, применив на человеке новую хирургическую клизму (так тогда называли внутривенное впрыскивание). Первый опыт впрыскивания произвел на себе один из виднейших хирургов второй половины XVII века Матеус Готтфрид Пурман из Силезии. Чешский ученый Правац предложил шприц для инъекций. До этого шприцы были примитивные, сделанные из свиных пузырей, в них были вделаны деревянные или медные носики. Первая инъекция была произведена в 1853 году английскими врачами.

После приезда из Падуи одновременно с практической врачебной деятельностью Гарвей проводил систематические экспериментальные исследования строения и работы сердца и движения крови у животных. Свои мысли он впервые изложил в очередной люмлеевской лекции, прочитанной им в Лондоне 16 апреля 1618 года, когда он уже располагал большим материалом наблюдений и опытов. Свои взгляды Гарвей коротко сформулировал словами, что кровь движется по кругу. Точнее -- по двум кругам: малому -- через легкие и большому -- через все тело. Его теория была непонятна слушателям, настолько она была революционна, непривычна и чужда традиционным представлениям. «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных» Гарвея появилось на свет в 1628 году, издание было опубликовано во Франкфурте-на-Майне. В этом исследовании Гарвей опроверг господствовавшее 1500 лет учение Галена о движении крови в организме и сформулировал новые представления о кровообращении.

Большое значение для исследования Гарвея имело подробное описание венозных клапанов, направляющих движение крови к сердцу, данное впервые его учителем Фабрицием в 1574 году. Самое простое и вместе с тем самое убедительное доказательство существования кровообращения, предложенное Гарвеем, заключалось в вычислении количества крови, проходящей через сердце. Гарвей показал, что за полчаса сердце выбрасывает количество крови, равное весу животного. Такое большое количество движущейся крови можно объяснить только исходя из представления о замкнутой системе кровообращения. Очевидно, что предположение Галена о непрерывном уничтожении крови, оттекающей к периферии тела, нельзя было согласовать с этим фактом. Другое доказательство ошибочности взглядов об уничтожении крови на периферии тела Гарвей получил в опытах наложения повязки на верхние конечности человека. Эти опыты показали, что кровь течет из артерий в вены. Исследования Гарвея выявили значение малого круга кровообращения и установили, что сердце является мышечным мешком, снабженным клапанами, сокращения которого действуют как насос, нагнетающий кровь в кровеносную систему.

У античных ученых и ученых эпохи Возрождения были весьма своеобразные представления о движении, значении сердца, крови и кровеносных сосудов. Например, у Галена говорится: «Части пищи, всосанные из пищеварительного канала, подносятся воротной веной к печени и под влиянием этого большого органа превращаются в кровь. Кровь, таким образом, обогащенная пищей, наделяет эти самые органы питательными свойствами, которые суммированы в выражении «натуральные духи», но кровь, наделенная этими свойствами, является еще недоработанной, негодной для высших целей крови в организме. Приносимые из печени через v. cava к правой половине сердца некоторые части ее проходят из правого желудочка через бесчисленные невидимые поры к левому желудочку. Когда сердце расширяется, то оно насасывает из легких через венообразную артерию, «легочную вену», воздух в левый желудочек , и в этой левой полости кровь, которая прошла через перегородку, смешивается с воздухом, таким образом всосанным туда. При помощи той теплоты, которая является прирожденной сердцу, помещенному здесь как источник теплоты тела богом в начале жизни и остающейся здесь до смерти, оно насыщается дальнейшими качествами, нагружается «жизненными духами» и тогда уже является приспособленным к своим внешним обязанностям. Воздух , таким образом насосанный в левое сердце через легочную вену, в го же самое время смягчает врожденную теплоту сердца и препятствует ей сделаться чрезмерной».
Везалий пишет о кровообращении: «Так же, как правый желудочек насасывает кровь из v. cava, левый желудочек накачивает в самого себя воздух из легких каждый раз, как сердце расслабляется через венообразную артерию, и использует его для охлаждения врожденной теплоты, для питания своего вещества и для приготовления жизненных духов, вырабатывая и очищая этот воздух так, что он вместе с кровью, которая просачивается в громадном количестве через septum из правого желудочка в левый, может быть предназначен для большой артерии (аорты) и таким образом для всего тела».

Мигуэль Сервет (1509-1553). На заднем плане изображено его сожжение.

Изучение исторических материалов свидетельствует, что малый круг кровообращения был открыт несколькими учеными независимо друг от друга. Первым открыл малый круг кровообращения в XII веке арабский врач Ибн-аль-Нафиз из Дамаска, вторым был Мигуэль Сервет (1509-1553) - юрист, астроном, метролог, географ, врач и теолог. Он слушал в Падуе лекции Сильвия и Гюнтера и, возможно, встречался с Везалием. Он был искусным врачом и анатомом, так как его убеждением было познание бога через строение человека. В. Н. Терновский так оценил необычное направление теологического учения Сервета: «Познавая дух бога, он должен был познать дух человека, знать строение и работу тела, в котором дух обитает. Это заставило его вести анатомические изыскания и геологические работы» Сервет опубликовал книги «О заблуждениях троичности» (1531) и «Восстановление христианства» (1533). Последняя книга была сожжена инквизицией, как и ее автор. Сохранилось только несколько экземпляров этой книги. В ней среди теологических рассуждений описан малый круг кровообращения: «… для того, однако, чтобы мы могли понять, что кровь делается живой (артериальной), мы должны сначала изучить возникновение в веществе самого жизненного духа, который составлен и питается из вдохнутого воздуха и очень тонкой крови. Этот жизненный воздух возникает в левом желудочке сердца, легкие особенно помогают в отношении его усовершенствования; это есть тонкий дух, выработанный силой тепла, желтого (светлого) цвета, воспламеняющей силы, гак что он является таким, как если бы он был излучающим паром из более чистой крови, содержащей вещество воды, воздуха с выработанной парной кровью, и которая переходит из правого желудочка в левый. Этот переход, однако, не происходит, как обычно думают, через медиальную стенку (septum) сердца, но замечательным образом нежная кровь прогоняется длинным путем через легкие».
Третьим автором, описавшим малый круг, был Реальд Коломбо (1516-1559). Есть предположение, что он воспользовался данными Сервета, выдав их за свое открытие.

Вильям Гарвей (1578-1657)

Ян Эвангелиста Пуркинье (1787-1869)

По-настоящему понял значение сердца и сосудов Вильям Гарвей (1578-1657), английский врач, физиолог и анатом-экспериментатор, который в своей научной деятельности руководствовался фактами, полученными в опытах. После 17-летнего экспериментирования Гарвей в 1628 г. издал небольшую книгу «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных», где указал на движение крови по большому и малому кругу. Работа была глубоко революционной в науке того времени. Гарвею не удалось показать мелкие сосуды, соединяющие сосуды большого и малого круга кровообращения, тем не менее были созданы предпосылки для их открытия. С момента открытия Гарвея начинается подлинная научная физиология. Хотя ученые того времени и разделились на приверженцев Гачена и Гарвея, но в конечном итоге учение Гарвея стало общепризнанным. После изобретения микроскопа Марчелло Мальпиги (1628-1694) описал кровеносные капилляры в легких и тем самым доказал, что артерии и вены большого и малого круга кровообращения соединяются капиллярами.
Мысли Гарвея о кровообращении оказали влияние на Декарта, который выдвинул гипотезу, что процессы в центральной нервной системе совершаются автоматически и не составляют душу человека.
Декарт считал, что от мозга (как от сердца сосуды) радиально расходятся нервные «трубки», несущие автоматически отражения к мышцам.