Нейтральные слова вдруг стали обидными: «старики», «инвалиды», «слепые»... Отчего это происходит? Зачем и кому нужны громоздкие синонимы? Как выдержит политкорректные нововведения русский язык?

От Наполеона до джунглей

Первое письменное упоминание о политкорректности относится к началу ХIХ века. Наполеон потянулся за книгой на верхней полке. «Позвольте мне, Ваше Величество, — подсуетился маршал Ожеро. — Я выше вас». — «Выше?! — хмыкнул император. — Длиннее!»

Это, конечно, шутка. Термин «политкорректность» (сокращенно ПК) появился в США в 1970-е годы стараниями «новых левых». Идея о том, что способные обидеть их слова должны быть запрещены и наказуемы, быстро овладела массами, что, как известно из классической левацкой литературы (К. Маркс), делает ее материальной силой. Уже в середине 1980-х в некоторых штатах появляются уголовно-правовые акты, ужесточающие наказания за преступления против представителей отдельных социальных групп с психологическими, физиологическими или культурными особенностями (Hate Crime Laws). Сейчас такое законодательство действует в 45 штатах, в 1994 году был принят и аналогичный федеральный акт, а в вузах и некоторых других учреждениях США появились словари политкорректных слов и выражений. Опыт переняли прочие страны. За сказанную сгоряча фразу на Западе можно теперь поплатиться должностью, репутацией, деньгами, а то и свободой.

«Изначально намерения у политкорректности были самые благие — не обидеть, — говорит кандидат филологических наук, старший научный сотрудник отдела культуры русской речи Института русского языка РАН Елена Шмелева , — и это действительно важно и необходимо. Но в Америке увлечение политкорректностью уже доходит до некоторого предела — по принципу “заставь дурака Богу молиться”».

Начали чистку словесных рядов с представителей небелых рас, женщин и содомитов. Далее — везде. Ряды потенциально обиженных множатся с каждым днем: старики, инвалиды, некрасивые («иного внешнего вида»), глупые («иначе мыслящие»), представители определенных профессий («консультанты», а не «продавцы», «ресторанные специалисты», а не «официанты»), бедные («экономически ущемленные»), безработные («не получающие зарплаты») и даже преступники («вынужденные переживать трудности из-за особенностей своего поведения»). Существует даже особая экологическая политкорректность, призывающая именовать отбивную «жареным куском мышцы животного» а бумагу — «переработанным трупом дерева». В слове «джунгли» усмотрели отрицательную эмоциональную окраску и теперь это — «дождевой лес».

Русский в общем строю

А что же мы? Как обстоят дела с политкорректностью в русском языке? Мы активно перенимаем американо-английские кальки, изобретаем свои эвфемизмы, уже существуют ПК-разговорники для работников радио и телевидения и в России; их состав и налагаемые на нарушителей санкции определяет руководство каналов, общих правил и системы наказаний за их нарушение пока не существует.

Механический голос в метро предлагает уступать места уже не старикам, а «пожилым людям», компьютер подчеркивает слово «негр» как несуществующее, и даже на пакетике с кошачьим кормом вместо «для привередливых» появилась надпись «для животных, особенно чувствительных к вкусу продукта». Однако русскому языку не так просто идти в ногу с западными собратьями: сам его грамматический строй не расположен к этому. К примеру, того же Наполеона политкорректный американец назвал сегодня бы vertically challenged. Перевод этих двух слов громоздок и ужасен: человек, преодолевающий трудности из-за своих вертикальных пропорций!

«На международных конференциях я слышала доклады о том, что русский язык ужасно неполиткорректен, — говорит Елена Шмелева. — У нас немаркированный мужской род. “Он” — это вообще человек, неважно, мужчина или женщина. Врач, профессор, заведующий… Политкорректность не допускает подобной путаницы».

В том или ином виде политкорректность существовала в языке всегда. По-другому ее можно назвать языковым тактом, чуткостью, внимательностью к чужим бедам и проблемам. Е. Я. Шмелева указывает на имеющиеся в русском языке пары для обозначения плохих человеческих качеств: более мягкое, нейтральное слово и более грубое — «экономный» и «жадный», «самовлюбленный» и «гордый».

Язык — живой организм. Многие слова со временем меняются, они словно обрастают колючим панцирем и, раня тех, к кому относились, вдруг принимаются царапать и гортань произносящих. Подобные «мутанты» покидают язык естественно или принудительно. «Так произошло, например, со словом “жид”, — говорит Елена Шмелева. — Еще в словаре Даля оно нейтрально, а к началу ХХ века стало уже недопустимым, ругательным. Связано это с еврейскими погромами. Думаю, главная роль в искоренении слова принадлежит публицистам того времени, которые стали заменять его на “еврей” в своих журнальных статьях. Но это, конечно, диктовалось их внутренней цензурой, а не внешней».

Профессор Виктор Зарецкий, заведующий лабораторией психолого-педагогических проблем непрерывного образования детей и молодежи с особенностями развития и инвалидностью Института проблем интегративного (инклюзивного) образования МГППУ , рассказывает о том, как составлял в восьмидесятые годы руководство по эргономике, в котором обязательно должна была быть глава про рабочие места для инвалидов: «Мы долго думали, как назвать этих людей. Инвалидами — нехорошо, мы уже инстинктивно это понимали. В итоге получилась глава “Организация труда лиц с пониженной работоспособностью”. Как же я с ней намучился, сколько раз переписывал! Пишу — и все получается, как бы этот жизненный, природный брак приспособить на нужды общества. И все равно, когда дал почитать пособие друзьям — полудиссидентам, те возмутились: “Прямо так и сквозит в вашем тексте, как бы еще из них выдавить налог, чтобы не сидели на шее у государства!” А ведь я столько редактировал, чистил».

Безусловно, всегда необходимо следить за своей речью, помнить, с кем и о ком ты говоришь. Особенно людям публичным (а мы все сегодня в той или иной степени публичны благодаря интернету), облеченным властью. Особенно если речь идет о слабых, больных, незащищенных, страдающих… Именно о корректности по отношении к ним мы будем говорить, оставив в стороне феминисток и чернокожих. Сейчас, в век информационных технологий, предугадать, как и, главное, где наше слово отзовется, стало значительно сложнее.

«Политкорректность появилась в ХХ веке еще и потому, — говорит Е. Я. Шмелева, — что прежде не было настолько публичной речи, не было средств массовой информации. Люди видели аудиторию, перед которой выступали, могли ее просчитать. Сейчас любое ваше высказывание могут услышать миллионы людей, об этом всегда необходимо помнить».

Вещь очевидная. Врачебный жаргон не покидает стен ординаторской, для посторонних ушей он будет невыносим, поэтому — табу. К сожалению, порой преград не существует даже для тех, кто стоит на высокой трибуне. Виктор Кириллович Зарецкий вспоминает следующий случай: «Один известный человек в президиуме Российской академии образования после доклада о проблемах детей с ограниченными возможностями сказал: “Привели девочку, и мы заспорили: имбецилка она или к ней нужно относиться по-человечески”. Зал ахнул. Ведь докладчик определял политику в образовании детей с инвалидностью!»

Чем виноват старик?

Иногда происходящие со словами метаморфозы кажутся странными, иногда неоправданными, порой — преждевременными. Мы сопротивляемся, удивляемся. Но почему вместо «слепой» надо теперь говорить «незрячий», а вместо «глухой» — «слабослышащий»? Зачем старых добрых «стариков» и «алкоголиков» нужно превращать в «пожилых людей» и «страдающих алкоголизмом»? Какая разница между словами «слепой» и «незрячий»?

К чему эти громоздкие словосочетания, какой смысл от всех этих «с», «альтернативно», «иначе», «испытывающий трудности», «страдающий»?.. Все это лишь замедляет речь! Попробуем разобраться.

«Во многих из этих выражений сильно сказалось влияние американского английского, — объясняет Елена Шмелева, — что понятно и объяснимо. Это не следствие мирового заговора, эвфемизмы “люди с ограниченными возможностями здоровья”, “люди с инвалидностью” и т. п. родились в недрах волонтерских, благотворительных, правозащитных организаций, формы и традиции которых пришли к нам с Запада. В СССР просто не было ничего подобного, не было самой благотворительности. Не случайно слово “благотворительность” в советских словарях имело помету “устар.”».

Но что плохого в слове «инвалид»? В русском языке оно нейтральное. В нем, в отличие от французского или английского, не прочитывается значения «негодный», «неспособный», а «инвалид войны» — так вообще почетно! «Это — социальная стигма, — говорит Виктор Зарецкий. — Если в больнице обращаться к человеку “больной”, то он всегда будет чувствовать себя больным. Если ребенку говорить: “Эй, дурак, поди сюда!”, будет дураком». Называя человека инвалидом (аутистом и т. д.), мы, во-первых, перестаем называть его человеком, а во-вторых, всего его сводим к его диагнозу, к его болезни, его инвалидности.

Предлог «с» — самая политкорректная часть речи в русском языке. Другая палочка-выручалочка — слово «страдающий» (алкоголизмом, шизофренией, аутизмом и т. д.). Но тут уже не все так просто. Само слово «страдающий» может оказаться обидным, а порой и вредным. «Я довольно долго говорил: “Люди, страдающие ДЦП”, — рассказывает профессор Зарецкий. — Меня поправляли: “Мы не страдаем”. Исключив это слово, я действительно постепенно научился видеть человека не страдающего, а такого, чья жизнь просто изменена в связи с тем, что у него ДЦП». На лекциях по психиатрии и клинической психологии в МГППУ нас, студентов, отучили говорить «псих» или «психушка». Иначе на самом деле очень трудно отнестись к пациенту по-человечески.

Что до «страдающих алкоголизмом/наркоманией», то здесь возникает проблема. Один из признаков зависимости — отрицание болезни. Первый шаг к исцелению — его преодоление. Без этого невозможно дальнейшее движение к нормальной жизни.

По мнению Е. Я. Шмелевой, лучше именовать людей, имеющих различные заболевания, избегая названий диагнозов. Удивляет лингвиста, например, попытка спрятать что-то за нескладной аббревиатурой ЛЖВС (люди, живущие с ВИЧ/СПИД). «Слово-то осталось, диагноз-клеймо. А этих людей чураются, от них шарахаются. Если уж вести речь о защите чувств больных СПИДом, стоило бы, наверное, изобрести какой-то другой, более завуалированный термин».

Вряд ли кого удивит психиатрическая политкорректность. Слова «психопат», «истеричка» не просто стали невежливыми — превратились в ругательства. Замены: «расстройства личности», «патология характера», «гистрионное расстройство».

Но вот отчего слово «старик» вдруг стало невежливым? Это связано с общей мировой тенденцией — культом молодости. «Старики больше не являются самыми уважаемыми людьми, — говорит Елена Яковлевна. — Жизнь изменилась. Отчасти нарушена даже традиционная форма передачи знаний — от старшего к младшему. Студенты нередко раньше раздобывают информацию, чем профессора. Старость ассоциируется, скорее, не с мудростью, а с дряхлостью, болезнями, невозможностью что-то свершить. Поэтому людей активных стараются не называть стариками».

Понять чужую боль

А что сами инвалиды? Так ли важны для них игры в слова? «Хоть горшком назови, только в печку не ставь», — отшучивается слепоглухонемой профессор Суворов. «Был бы я нормальным, — вздыхает один наш внештатный автор, — а то ведь инвалид». Приходится просвещать: «Так нельзя говорить. Ты — человек с инвалидностью». — «А что, есть разница, — удивляется он. — Я от этого бегать-прыгать начну?»

«Я старик», — любил повторять мой отец, но, когда ему уступали в метро место и прибавляли: «Садитесь, дедушка», расстраивался и даже сердился.

«Известно, что говорить о себе неполиткорректно имеют право лишь представители той самой группы, на которую корректность распространяется, — говорит Елена Шмелева. — Очень трудно понять, что воспринимается как обидное, не побывав в шкуре этого человека».

«Когда обо мне говорят “слепая”, мне кажется, будто меня нет, — призналась мне однажды одна незрячая девушка.— Словно не я вас, зрячих, не вижу, а вы — меня. Слепое пятно…»

Самые ранимые люди на свете — это мамы больных детей. Короткие словечки «дауненок», «дэцэпэшка» при их кажущейся ласковости для них — как удар хлыстом. Почему? Вправе ли мы задавать этот вопрос и препарировать чужую боль? Не легче ли просто принять как данность: так говорить нельзя. Наверное, не слишком большой жертвой для нас всех станет небольшое удлинение словесных конструкций — пусть и кажется, что смысла нет, одно лишь торможение речи. Ведь даже в спешке интеллигентный человек придерживает дверь, не оборачиваясь — на всякий случай. Возможность, что сзади идет тот, кого дверь может ударить слишком сильно, всегда существует.

Знакомая журналистка, пережившая смерть маленького сына от редкого генетического заболевания и посвятившая себя этой теме, старательно обходит в своей колонке даже названия болезней, зная, что и это больно. Это — клеймо, это — повод для досужих домыслов и жестоких комментариев. Она пишет просто: «особые дети», без лишних подробностей. «Ребенок-инвалид — неполноценный, — комментирует Елена Шмелева, — таков бытующий в обществе стереотип. Назовем его “необычный”, “особый” — и как-то поддержим родителей. Их ребенок не хуже других, он просто — другой».

«Это прекрасно — уничтожать слова»

Политкорректность часто сравнивают с новоязом из романа Оруэлла «1984». Новояз — язык, поставленный на службы тоталитарному режиму, язык, где слова имеют противоположное первоначальному значение, язык, словарный состав которого не растет, а сокращается. В общем, портрет политкорректности, которую часто называют «языковым фашизмом», «социальной деменцией». Но так ли страшен зверь, как его малюют?

Виктор Зарецкий, например, убежден, что политкорректность как раз является одной из форм борьбы с тоталитарным мышлением: «В глубоких слоях нашей ментальности лежит представление о том, что есть нечто единственное, правильное, и есть люди, которые знают, как надо это правильное создать. И каждый себя относит именно к этой категории людей. Я считаю, что есть связь между тоталитарностью сознания и отношением к инвалидам (пожилым людям и т. д.) как неполноценным членам общества. С тоталитарностью неизбежно связана дискриминация людей — по самым разным признакам».

Е. Я. Шмелева, в свою очередь, поражается, как мало изменился русский язык за 70 лет тоталитарного режима, когда новые слова вводились насильно и массово. «Лишь какие-то небольшие фрагменты удалось поменять, большинство новых слов были откинуты. А главное, системно-языковая картина мира осталась такой же, какой была в конце ХIХ века, в эпоху русской классической литературы. Сколько ни приучали доносить на соседей, слово “доносчик” сохранило отрицательную окраску во всех словарях, не получилось его “исправить”».

Язык умеет сопротивляться тому, что ему навязывают. Когда общество начинает в очередной раз бить тревогу по поводу излишнего его засорения, а то и близкой гибели, наибольшую активность проявляют не специалисты, а, так сказать, «рядовые пользователи». «Лингвисты в такие моменты выступают в роли психотерапевтов, — говорит Елена Шмелева, — ведь они знают историю языка. А мы, русисты, еще и то, какая это удивительная, просто Богом данная сила — русский язык. Он справляется со всем — что бы мы ни вытворяли с ним».

Сегодня главную проблему для языка, связанную с политкорректностью, Елена Яковлевна видит в длинных канцелярских оборотах типа «семьи, имеющих в своем составе детей с отклонениями в развитиями», «проблемы пожилых людей и людей с инвалидностью»… «Бороться с ними бесполезно, — говорит она, — но они отомрут, язык их повыкидывает. Эти обороты останутся в официальных бумагах, но люди не станут ими пользоваться. Они сами в СМИ, в интернете, на форумах, начнут себя называть каким-то коротким словом, хорошим. Ведь есть уже “особые дети” — очень удачный эвфемизм. Детей с синдромом Дауна называют иногда “солнечные дети”, быть может, и это приживется. Я уже видела выражение “счастливый возраст” — в смысле преклонный. Не исключено, что появятся какие-нибудь “прекрасные люди”. Какие точно это будут слова — неизвестно. Для этого должно пройти время.

А пока нам остается пользоваться тремя золотыми правилами:
1. Не употреблять слова, которые могут кого-то обидеть, даже если они кажутся вам нейтральными, а их замены - громоздкими.
2. Просчитывать аудиторию, помнить, к кому вы в данный момент обращаетесь.
3. Помнить, что услышать, прочесть, увидеть вас может значительно большее количество людей, чем вы предполагаете, и люди эти — самые разные.

"Инвалид" в переводе с латыни — "не представляющий ценности" . В цивилизованном мире для обозначения инвалидов вместо таких ярлыков подбирают политкорректные термины. В английском поочередно сгинули несколько слов, означающих "ущербный"; наиболее корректным считается disabled (ограниченный в возможностях), но его пытается теснить неудобовразумительное physically challenged. Последнее буквально означает "физически озадаченный" — то есть решающий задачи, поставленные собственным организмом

Что Вы думаете по этому поводу? А для разминки загляните на страничку Инвалидность сайта ИНТЕРГРАД, прочитайте статью "И все же, что такое красота?" на сайте f-abrika.ru, посмотрите обсуждение темы на сайте, спровоцированное фотографией Мы и вы и сайт Танцующая планета. А еще не поленитесь посмотреть репортаж с фестиваля "Особая мода" на сайте Тюменской областной организации всероссийского общества инвалидов. см. также : 5 октября 2004 года в Тюмени прошел первый в России Межрегиональный конкурс «Особая мода» — одежда для людей с ограниченными физическими возможностями, Модели-инвалиды участвуют в показе мод в Риме

Как же их все-таки правильнее, лучше, мягче, человечнее называть: инвалиды, люди с ограниченными возможностями, граждане с ограничениями здоровья

И что же тут смешного?! И кто бы мне объяснил, почему с годами и веками смысл остался, а отношение поменялось? Это у нас-то, у русских, которые, как уверяют некоторые, и сердобольны-то по своей натуре, и милосердны по менталитету, и вообще доброты неисчерпаемой и щедрости необозримой.

Уже который год меня мучает эта мысль, бьюсь лбом о проблему – как же их все-таки правильнее, лучше, мягче, человечнее называть: инвалиды, люди с ограниченными возможностями, граждане с ограничениями здоровья? И так коряво, и сяк не звучит. О великий и могучий русский язык, помоги, подскажи, надоумь! Не хочет помогать. Только и подсовывает что-то вроде «хоть горшком назови, только в печку не ставь!» И где-то и в чем-то он прав, наш великий и могучий.

Как правильно говорить об инвалидности

1. Когда Вы разговариваете с человеком с инвалидностью , обращайтесь непосредственно к нему, а не к его сопровождающему или сурдопереводчику, которые присутствуют при разговоре. Не говорите о присутствующем человеке с инвалидностью в третьем лице, обращаясь к его сопровождающим, — все Ваши вопросы и предложения адресуйте непосредственно к этому человеку.

3. Когда Вы встречаетесь с человеком , который плохо или совсем не видит , обязательно называйте себя и тех людей, которые пришли с Вами. Если у Вас общая беседа в группе, не забывайте пояснить, к кому в данный момент Вы обращаетесь и назвать себя. Обязательно предупреждайте вслух, когда Вы отходите в сторону (даже, если отходите ненадолго).

Инвалиды колясочники как правильно называются

Региональная общественная организация инвалидов Перспектива недавно выпустила брошюру Инвалиды — язык и этикет . специально предназначенную для журналистов, а также брошюру Особенности различных видов инвалидности, Этическая озадаченность (Ирина ЛУКЬЯНОВА, Иностранец, 21 ноября 2000, №43)

«Семинар – это одна из форм борьбы с дискриминацией инвалидов, – рассказал «НИ» г-н Шарыпов. – Мы стараемся утвердить такие формулировки, которые подчеркивали бы возможности людей. Например, если сказать: «человек, прикованный к коляске», то акцент делается на том, что он не может двигаться. Другое дело – «человек, передвигающийся на коляске». В самой этой фразе чувствуется движение».

Директор Департамента Григорий Лекарев в интервью Московскому комсомольцу рассказал о создании доступной среды для инвалидов

— В первую очередь, начало меняться отношение к людям с инвалидностью. Так говорят сами инвалиды. Мы каждый год проводим социологические замеры - нам крайне важно знать, как сами инвалиды оценивают изменение отношения их родственников, соседей, сослуживцев к человеку с инвалидностью. Раньше этот показатель был не очень высоким, а теперь количество людей, которые дружелюбно относятся к инвалидам, составило 41% от опрошенных. Это люди, которые с точки зрения самих инвалидов не только понимают их проблемы, но и своими силами стараются помочь в преодолении барьеров. Пожалуй, это самый важный результат госпрограммы.

— Да. Это одно из условий программы. Если регион участвует в «Доступной среде», он не может ограничиться только установкой пандусов или закупкой низкопольного общественного транспорта. Все элементы должны быть реализованы в комплексе. Это меры в области образования, здравоохранения, связи и информации, транспорта. Минтруд эти мероприятия софинансирует после согласования с общественными организациями инвалидов. То есть деньги из бюджета идут только на то, в чем инвалиды действительно нуждаются.

Как это называется

Каждый год, на протяжении уже почти 20 лет, третьего декабря весь цивилизованный мир отмечает Международный день инвалидов. Короткое и ясное название! Но может ли оно обидеть кого-то? Вероятно. Многие мои знакомые, имеющие к понятию ИНВАЛИД непосредственное отношение, на это слово обижаются. Думаю, дело лишь во внутренней уверенности в себе. Ведь только дурак будет оправдываться и доказывать обратное, если его вдруг назовут дураком. Умному человеку ни к чему это делать. То же самое и со словом «инвалид». Общество воспринимает тебя так, как ты сам себя подаешь. Споры на тему того, как называть людей с особенными потребностями, не утихают и по сей день. Общественная организация «Перспектива» некоторое время назад даже выпускала специальную брошюру для СМИ «Язык и этикет»: в ней подробно написано, как называть и как общаться с людьми с разными видами инвалидности, чтобы не поставить их в неудобное положение.

Ведь часто одни говорят — люди с ограниченными возможностями, другие настаивают, что возможности таких людей безграничны, третьи вообще не понимают, о чем это все, зато знают слово «инвалид». В их представлении чаще всего это тот, кто просит милостыню на дороге или в метро. Поэтому и реагируют на всех людей с инвалидностью именно так – с жалостью, думая, что они постоянно в чем-то нуждаются.

Пневматические шины: инвалидные кресла-коляски на пневматических шинах сделаны как раз для передвижения по улице, за счет амортизации они с легкостью избегают небольших неровностей на дороге, делая их незаметными, одновременно повышают комфорт при передвижении больного. Но так же как и у колясок с литыми шинами, у данной модели тоже имеется один небольшой недостаток — они требуют периодической подкачки и замены шин. Современные модели кресел — колясок на пневматических шинах разработаны с новыми современными компонентами, тем самым позволяя повысить комфорт, а так же активность человека.

Площадка для ног расположена слишком низко. Возникают проблемы внешнего порядка и безопасности. Повороты туловища и плеч затрудняются и становятся небезопасными. Вращающиеся колесики могут вызвать повреждения в области лодыжек, если стопы будут свисать из-за слишком низкого положения площадки. Пациент может выпасть из кресла, если площадка заденет за какое-то возвышение.

Надо ли называть инвалидов политкорректно? или Жили-были пожилой с пожилою

Мне не хватает в православной проповеди об идеалах, о том, какими должны быть православные, – мужчины-рыцаря. Есть глава, хозяин, кормилец, но нет рыцаря, и нет рыцарства. Для меня оно предполагает не только защиту, но и вдохновение. Мужчины – женщиной. Как в Дон-Кихоте

Что говорят об однополых связях Библия, святые Отцы и современные авторы, церковные каноны и постановления. Сегодня обратиться к их авторитету особенно важно, ведь некоторые христианские общины признают гомосексуализм нормой, ссылаясь собственное толкование Писания.

Как правильно называть инвалидов

В магазинах представлены инвалидные кресла-коляски, как в более дорогом сегменте, так и более доступные и экономичные, от более простых моделей, до много функциональных: многофункциональные инвалидные коляски, коляски для дома и улицы, облегченные инвалидные коляски, для полных пациентов, инвалидные коляски с электроприводом, с санитарным оснащением, детские инвалидные коляски, а так же коляски активного типа. Коляски импортного производства зачастую практичнее, комфортнее и удобнее, они выполнены с исключительной тщательностью и продуманностью и производятся на цельнолитых дисках, при этом стоимость ненамного отличается от отечественных, если учесть тот факт, что прослужат они Вам гораздо больше времени, то это оправданный выбор.

Все кресло-коляски изготавливаются из современных легких, и в то же время прочных и износостойких материалов, что помогает увеличить их срок службы не смотря на то, что их приходится часто спускать по лестницам, эксплуатировать на неровных дорогах. Материалы не токсичны и абсолютно безопасны для здоровья. Инвалидные кресла-коляски имеют все необходимые лицензии от заводов производителей и поставщиков: сертификаты ГОСТ Р., санитарно-эпидемиологические заключения, они производятся по современным нормативным стандартам. На все инвалидные кресла предоставляется гарантия от 1 до 5 лет.

Как правильно уволить инвалида 2 группы

Уход с работы по инициативе сотрудника осуществляется аналогично и для инвалида, и для здорового подчиненного. Сначала составляется заявление на увольнение, в котором указывается дата, причина и подпись сотрудника. Что касается обязательной отработки двухнедельного периода, то здесь все зависит от того, как решит руководство. Он может, как сразу рассчитать работника, так и оставить на доработку четырнадцать дней, положенных по закону.

В этом материале мы поговорим о том, как правильно уволить инвалида 2 группы , ведь довольно часто возникает ситуация, когда по тем или иным обстоятельствам рабочий сталкивается с полной или частичной утратой трудоспособности, что подтверждает справка из медицинского учреждения. Как же поступить начальнику в такой ситуации: может ли он увольнять работника-инвалида 2-й группы, или же он может и дальше трудиться на благо фирмы?

На прошлой неделе в Ельцин Центре прошел воркшоп «Взаимодействия с людьми с инвалидностью. Язык и этикет». Его лектором стала Татьяна Хижнякова, директор по развитию группы компаний «Ньютон» и вице-президент ассоциации «Особые люди» и мама ребенком с аутизмом, участником проекта #ЗАживое. IMC побывал на встрече и составил шпаргалку, как правильно говорить и писать о людях с инвалидностью.

Инклюзивное образование - один из самых важных образовательных трендов в России последнего времени. Начиная с 2016 года родители особых детей могут самостоятельно принимать решения о том, в какую школу отдавать своего ребенка: до этого дети с инвалидностью обучались исключительно в коррекционных школах. Сейчас они входят в общеобразовательное пространство, и любая школа должна принять у себя ребенка с особенностями физического или ментального развития.

Возможно, в ближайшие пару лет мы познакомимся с новым поколениям особых людей. Если раньше такие дети, подростки и молодые люди сидели по домам, никто о них толком ничего не знал, и не считал нужным воспринимать их всерьез, то сейчас ситуация изменилась. Они ходят в театры, посещают различные центры, музеи, стремятся к общению и много путешествуют.

У таких людей есть свой круг общения, есть или будут семьи, они работают и живут в информационном пространстве. Вряд ли им понравится, если их, уже взрослых людей, будут называть «инвалидами», «людьми с дефектами».

Тем не менее в нашей повседневной речи, осознанно или нет, проскальзывают выражения типа «нормальный»/«ненормальный». Их используют даже чиновники, сами не понимая того, насколько уместно применения того или иного термина. И может ли это кого-то задеть.

В школе существует неопределенная психологическая неподготовленность к принятию таких учеников, именно по этому в последнее время об этом так много говорится и пишется. Очень важно понимать, что есть целый спектр некорректных фраз, которые лучше не использовать. В одном случае вы просто ограничитесь охлаждением отношений с конкретным человеком, но есть вероятность того, что может произойти громкий скандал.

Что значит термин «инвалид», как его лучше использовать и стоит ли его использовать вообще?

К сожалению, в статье ФЗ «О социальной защите инвалидов» есть такое определение: «Инвалид - лицо, которое имеет нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами, приводящее к ограничению жизнедеятельности и вызывающее необходимость его социальной защиты». Получается, что в статье Федерального Закона человек с инвалидностью рассматривается как больной, недееспособный, несамостоятельный и нуждающийся в защите.

Тогда как в «Конвенции о правах инвалидов» мы видим совсем другое определение: «Инвалидность — эволюционирующее понятие, инвалидность является результатом взаимодействия, которое происходит между имеющими нарушения здоровья людьми и средовыми барьерами и которое мешает их полному и эффективному участию в жизни общества наравне с другими».

Таким образом, если в первом определении мы говорим о медицинских аспектах и практически сразу навешиваем на человека ярлыки (человек имеет инвалидность, значит, он не может петь, танцевать, читать и ходить в музеи), то во втором речь идет непосредственно об отношении окружающих и тем психологическим барьерам, которые мешают им свободно общаться с особыми людьми.

Отсюда простой вывод: инвалидность — вовсе не медицинское, а социальное понятие и одна из форм неравенства, которая формируется обществом.

И что с этим делать?

Чтобы не испортить жизнь окружающим, придерживайтесь двух четких принципов:

1. Используйте слова и понятия, которые не создают стереотипы и не навешивают на других ярлыки.

2. Не используйте такие слова и понятия, которые эти стереотипы создают.

А теперь давайте определимся с понятиями и их нюансами.

«Человек с инвалидностью» - распространенное и допустимое понятие. Оно принято в обществе и определяет людей с какими-либо особенностями физического или ментального развития. В официальных документах и нормативных актах принят термин «инвалид», но его крайне не рекомендуется использовать в речи или текстах. Тем не менее, «инвалид» - это не ругательство, а официальный термин. Но вместе него лучше говорить «человек с инвалидностью», пусть даже это займет у вас на секунду больше времени.

«Человек с ограниченными возможностями» также стало распространенным понятием, но в последнее время вокруг него проходит очень много споров. Его хотят заменить на словосочетание «человек с особыми потребностями». В отличие от первого, оно не ограничивает человека в выборе деятельности, а, наоборот, предлагает ему варианты.

Кроме этого, правильнее говорить «человек с инвалидностью» или «человек без инвалидности», а не «нормальный» и «здоровый» - не правильно. Вместо них в специальных кругах стали использоваться термины «нормотипичный» и «нейротипичный» (если мы говорим об особенностях психиатрического спектра). Они созданы для того, чтобы не сравнивать человека с особенностями развития и человека без таких особенностей. Например, неправильно говорить «В этой школе обучаются здоровые дети и дети с аутизмом». Правильно будет так: «В этой школе обучаются дети с аутизмом и нормотипичные дети».

А в разговоре о тех, кто использует инвалидные коляски, правильно будет использовать фразы типа «человек, использующий инвалидную коляску», «человек, передвигающийся на коляске», «человек на коляске», «человек на кресле-коляске». Неправильно - «прикованный к инвалидной коляске», «колясочник», «парализованный», «человек на кресле-каталке».

Почему нужно именно так, а не иначе?

Однажды группе молодых людей с разными видами инвалидностью предложили пройти тест о том, какие чувства у них вызывают те или иные выражения. По мнению всех опрошенных, фраза «прикованный к коляске» ассоциировалось у них с обреченностью. Слова «паралитик», «неполноценный», «безрукий», «одноногий» и так далее — вызывают сочувствие и жалость. Слова «калека» и «даун» вызывают брезгливость и отвращение и нежелание общаться с человеком, на которого эти ярлыки навешиваются. «Псих», «слабоумный», «ненормальный» ассоциируются с непредсказуемостью и опасностью.

Таким образом, используя те или иные фразы и выражения, пусть даже неосознанно, мы сами создаем барьеры и стереотипы для тех людей, которые, по сути, совсем невинны.

Сейчас каждое слово, брошенное в разговоре, имеет свои последствия, поэтому нужно стремиться к правильности нашей речи, к аккуратности употреблению тех или иных слов

10 основных правил этикета от людей с инвалидностью

Созданием данных правил занимается общественная организация «Перспектива». В ней занято много работников с инвалидностью, поэтому почти что все правила написаны непосредственно теми, кто каждый день сталкивается с трудностями коммуникации с обществом.

1. В разговоре с человеком с инвалидностью обращайтесь непосредственно к нему, а не к сопровождающему или переводчику с жестового языка.

2. Разговаривая с человеком, испытывающим трудности в общении, слушайте его внимательно, будьте терпеливы и ждите, пока он сам не закончит фразу.

3. При общении со слабовидящим или незрячим человеком называйте себя и тех людей, которые пришли с вами. В общей беседе называйте того, к кому обращаетесь.

4. Не кидайтесь на помощь человеку, если вас об этом не попросили. Это одна из самых распространенных ошибок, допускаемая при общении с людьми с особыми потребностями и их родственниками. Если вы действительно хотите помочь, спросите, нужна ли помощь и какая. Взрослый человек, долгое время живущий со своими особенностями, скорее всего, уже научился с ними справляться, а когда вы кидаетесь ему помогать, то наводите на мысль о беспомощности и ущербности.

5. При знакомстве с человеком с инвалидностью вполне естественно пожать ему руку. При необходимости левую, а не правую.

6. Инвалидная коляска, костыли, белая кость, собака-проводник или планшет у невербального человека в руках - часть личного пространства и имущества людей с инвалидностью. Попросить погладить или покормить собаку, поиграть на планшете, помахать тростью - недопустимо.

7. Разговаривая с человеком на инвалидной коляске можно расположиться чуть ниже - ему будет комфортней, если ваши глаза будут находиться на одном уровне. В противном случае человеку придется напрягать шею, запрокидывая голову, или смотреть на вас снизу вверх, что также неудобно и неприятно.

8. Не смущайтесь, если вы сказали незрячему человеку «увидимся», а слабослышащему «вы слышали об этом…». Не стоит прерывать беседу или пытаться извиниться - это обычные словесные конструкции, не фиксируйтесь на этих оговорках, не подчеркивайте: «Ах, вы же не можете слышать/видеть».

9. Чтобы привлечь внимание неслышащего человека, помашите ему рукой или похлопайте по плечу, кричать не надо. Скорее всего, вы не знаете, как у него настроен слуховой аппарат и каковы особенности нарушения слуха.

10. Обращайтесь к детям и подросткам с инвалидностью по имени, а к взрослым — по имени-отчеству, то есть точно так же, как к людям без инвалидности.

Если вам нужно выступать перед публикой, где есть люди с инвалидностью, то помните:

1. Не употребляйте слов, которые могут быть кому-то обидны, даже если они кажутся нейтральными, а их замены — громоздкими. Потратьте несколько секунд, зато потом вы сумеете избежать ненужных последствий.

2. Заранее просчитайте аудиторию, чтобы понимать, к кому вы обращаетесь. Например, при выступлении перед родителями особых детей необходимо быть несколько более внимательными и мягкими, потому что это более чувствительная аудитория и зачастую они даже более уязвимы, чем их особенные дети.

3. Учитывайте, что физические и ментальные особенности могут быть неочевидны. Если вы не замечаете у своей аудитории каких-то видимых отличий, лучше спросите у организаторов о пришедших, чтобы не попасть в неприятное положение.

4. Если вы допустили ошибку, то не игнорируйте ее. Не смущайтесь, остановитесь, извинитесь за некорректное высказывание. Не нужно надеяться на то, что никто не заметит вашей оплошности. Также примите во внимание, что увидеть или прочесть ваше выступление способно большее количество людей. И даже если ваша прямая аудитория не заметила ошибки, то в записи ее могут считать, а вы получите достаточно длинный и неприятный информационный «хвост».

"Инвалид", "человек с ограниченными возможностями", "прикованный к коляске" - подобные выражения режут слух, но долгое время мне было неловко объяснять, почему так говорить не стоит. Но чем больше я общаюсь с людьми с инвалидностью, тем отчетливее понимаю - слова, которые мы произносим, и смысл, который в них вкладываем, не просто очень важны - они способны создавать стереотипы, или разрушать их. А это формирует самоощущение человека, с которым мы общаемся. Отношение к инвалидности меняется, и некоторые слова, которые когда-то были нормой, сейчас считаются некорректными. И я очень хорошо понимаю своих друзей без инвалидности, которые искренне хотят быть открытыми и вежливыми, и толерантными, но ломают голову над тем, «как бы это сказать поаккуратней». Думаю, что «погруженность в тему» позволяет мне привести здесь что-то вроде рекомендаций - и я очень надеюсь, что они будут полезны.

Слова и выражения, которые ПРАВИЛЬНО УПОТРЕБЛЯТЬ, общаясь с людьми с инвалидностью:

• Человек с инвалидностью
• Человек с ограниченными возможностями здоровья
• Незрячий (слабовидящий), неслышащий (слабослышащий), с инвалидностью по зрению (слуха)
• Человек (ребенок) с синдромом Дауна
• Человек (ребенок) с ДЦП
• Человек, использующий инвалидную коляску
• Человек с ментальной инвалидностью, ребенок с особенностями (психического, эмоционального) развития

Сравните: человек без инвалидности

НЕКОРРЕКТНО ЗВУЧИТ:

• Инвалид
• Человек с ограниченными возможностями
• Больной; с проблемами здоровья
• Жертва болезни или несчастного случая, страдающий заболеванием, прикованный к коляске
• Парализованный, глухой или слепой
• Даун, слабоумный, отстающий в развитии, умственно неполноценный
• Страдающий ДЦП, дэцэпэшник

ПОЧЕМУ?

При общении с любым человеком мы определяем его через личные, а не физиологические качества. Это как с социальными ролями - когда один и тот же человек одновременно может быть мамой, милиционером, собачником, управдомом и коллекционером кактусов. Все эти роли связаны с личностью человека, его увлечениями, склонностями и способностями.
Но если мы начнем определять человека через его физическое состояние или, тем более, болезнь, мы автоматически отказываем ему в проявлении этих личных качеств, склонностей и способностей.
Так, называя человека «инвалидом», мы даем ему определение, которое переводится, как «неспособный».
«Инвалидность» же - это не определение, а описание физиологического состояния, в котором человек находится в данный момент. И говоря «человек с инвалидностью», мы ставим на первое место слово «человек», подразумевая, что тот, о ком идет речь, может играть много других социальных ролей, и его жизнь не ограничивается этой самой инвалидностью. Важно также, что говоря так, мы не исключаем, что это временное состояние.
По той же причине некорректно использовать определения человека через болезнь - «даун», «слепой», «парализованный».
Отдельно хочется сказать о наболевшем - «человек с ограниченными возможностями» . Вдумайтесь. Правильно ли допустить, что, называя кого-либо таким образом, мы подразумеваем, что есть еще и «люди с неограниченными возможностями»?
Есть термин «человек с ограниченными возможностями здоровья» или «человек с ОВЗ». Это скорее медицинский термин, но благодаря конкретизации он все же более уместен.

ПРО ТЯЖЕЛОВЕСНОСТЬ
Я понимаю, что все корректные слова и выражения, которые я привела здесь - более тяжеловесны, чем их некорректные аналоги. Действительно, проще произнести «инвалид», чем «человек с инвалидностью».
Но на самом деле все эти неудобные дополнительные предлоги - это такие мостики, которые незаметно переводят нас от чувства жалости, сострадания или негатива - к уважению и нормальному человеческому общению.
В качестве примера приведу чудесный диалог. Как-то раз мы с детьми гуляли на детской площадке, и к Алёшке подошел мальчик. Он внимательно рассмотрел коляску, а потом спросил (у меня): «Он что, инвалид?» Я немного растерялась, и ответила: «Ээээ… Нуу.. Ну, он на коляске». Мальчик выдохнул: «Ой, ну слава Богу, а то я уж подумал, что он инвалид..» Ну, и пошли ребята играть…

10 ОБЩИХ ПРАВИЛ ЭТИКЕТА, СОСТАВЛЕННЫХ ЛЮДЬМИ С ИНВАЛИДНОСТЬЮ ИЗ РАЗНЫХ СТРАН

(из пособия «Культура общения с людьми с инвалидностью — язык и этикет» РООИ «Перспектива», С.А. Прушинский)

1.Когда Вы разговариваете с человеком с инвалидностью , обращайтесь непосредственно к нему, а не к его сопровождающему или сурдопереводчику, которые присутствуют при разговоре. Не говорите о присутствующем человеке с инвалидностью в третьем лице, обращаясь к его сопровождающим, — все Ваши вопросы и предложения адресуйте непосредственно к этому человеку.

2. Когда Вас знакомят с человеком с инвалидностью , вполне естественно пожать ему руку — даже те, кому трудно двигать рукой, или кто пользуется протезом, вполне могут пожать руку (правую или левую), что вполне допустимо.

3. Когда Вы встречаетесь с человеком , который плохо или совсем не видит , обязательно называйте себя и тех людей, которые пришли с Вами. Если у Вас общая беседа в группе, не забывайте пояснить, к кому в данный момент Вы обращаетесь и назвать себя. Обязательно предупреждайте вслух, когда Вы отходите в сторону (даже, если отходите ненадолго).

4. Если Вы предлагаете помощь , ждите, пока ее примут, а затем спрашивайте, что и как делать. Если Вы не поняли, не стесняйтесь — переспросите.

5.Обращайтесь с детьми с инвалидностью по имени, а с подростками и старше — как со взрослыми.

6.Опираться или повиснуть на чей‑то инвалидной коляске — это тоже самое , что опираться или повиснуть на ее обладателе . Инвалидная коляска — это часть неприкасаемого пространства человека , который ее использует .

7.Разговаривая с человеком, испытывающим трудности в общении , слушайте его внимательно. Будьте терпеливы, ждите, пока он сам закончит фразу. Не поправляйте и не договаривайте за него. Не стесняйтесь переспрашивать, если вы не поняли собеседника.

8.Когда Вы говорите с человеком, пользующимся инвалидной коляской или костылями , расположитесь так, чтобы Ваши и его глаза были на одном уровне. Вам будет легче разговаривать, а вашему собеседнику не понадобится запрокидывать голову.

9.Чтобы привлечь внимание человека , который плохо слышит , помашите ему рукой или похлопайте по плечу. Смотрите ему прямо в глаза и говорите четко, хотя имейте в виду, что не все люди, которые плохо слышат, могут читать по губам. Разговаривая с теми, кто может читать по губам, расположитесь так, чтобы на вас падал свет и Вас было хорошо видно, постарайтесь, чтобы Вам ничего не мешало и ничто не заслоняло Вас.

10. Не смущайтесь, если случайно сказали: «Увидимся» или: «Вы слышали об этом…?» тому, кто на самом деле не может видеть или слышать. Передавая что‑либо в руки незрячему , ни в коем сл учае не говорите «Пощупай это» — говорите обычные слова «Посмотри на это».

Не стесняйтесь спрашивать, как будет правильнее, у самих людей с инвалидностью.

Выбирая слова, просто задумайтесь и примерьте их на себя - и многое прояснится само собой. И в конце концов, наши слова - это привычка, а хорошие привычки многое меняют к лучшему.

Марина Потанина

Президент фонда "Детям о детях" и мама

Три года назад в стране стартовала программа «Доступная среда», призванная создать максимально комфортные условия жизни для инвалидов. И условия эти, пусть и не так быстро, как хотелось бы, все же создаются, говорят в Минтруде. О том, что еще осталось сделать, чтобы окружающая среда стала для инвалидов действительно безбарьерной, и почему одними только пандусами и тактильной плиткой здесь никак не обойтись, корреспонденту «МК» рассказал директор департамента по делам инвалидов Минтруда России Григорий Лекарев.

Григорий Григорьевич, что изменилось в жизни инвалидов с тех пор, когда в 2011 году была утверждена госпрограмма «Доступная среда»?

В первую очередь, начало меняться отношение к людям с инвалидностью. Так говорят сами инвалиды. Мы каждый год проводим социологические замеры - нам крайне важно знать, как сами инвалиды оценивают изменение отношения их родственников, соседей, сослуживцев к человеку с инвалидностью. Раньше этот показатель был не очень высоким, а теперь количество людей, которые дружелюбно относятся к инвалидам, составило 41% от опрошенных. Это люди, которые с точки зрения самих инвалидов не только понимают их проблемы, но и своими силами стараются помочь в преодолении барьеров. Пожалуй, это самый важный результат госпрограммы.

- То есть по подсчетам Минтруда России люди стали отзывчивее к нуждам инвалидов?

Это не только наше мнение. Независимые исследования, результаты которых обсуждались Общественной палатой, подтвердили, что за последние два - три года (это как раз срок реализации программы «Доступная среда») произошел качественный сдвиг в отношении общества к проблемам инвалидов.

- Понятие «проблемы» инвалидов звучит несколько размыто…

Это системные исследования, которые проводятся специалистами по множеству совершенно конкретных параметров. Я напомню, что «Доступная среда» - программа двухэтапная. Первый этап был методическим, а второй, который идет сейчас, - это практическая реализация мероприятий. Именно сейчас люди видят, что действительно изменяются пешеходные переходы, пусть и не везде появляются правильно организованные пандусы, дети-инвалиды начинают ходить в адаптированные школы и реально приспосабливаются к окружающей среде. Люди эти изменения ощущают и начинают переосмыслять свое отношение к проблемам инвалидов.

Для некоторых инвалидов просто выйти из дома - это уже приключение из разряда экстремальных. Окружающая среда по отношению к ним зачастую агрессивна. Какие меры в рамках «Доступной среды» предпринимаются и что еще запланировано сделать для того, чтобы окружающая среда стала дружественной к людям с ограниченными возможностями здоровья?

Каждое запланированное мероприятие мы согласовываем с представителями общественных организаций инвалидов. С их помощью мы корректируем наш курс. Сначала мы вместе разрабатывали программу: заложили принципы, идеологию. И теперь, на этапе реализации программы, мы не теряем контакт с организациями инвалидов. Ведь никто лучше не знает, что нужно инвалиду, чем он сам. К сожалению, одномоментно, все здания приспособить под нужды людей с ограниченными возможностями здоровья невозможно, поэтому с участием общественных организаций инвалидов выбираются в первую очередь наиболее востребованные инвалидами объекты. Это могут быть вокзалы, аптеки, музеи и др. Обследованные и приспособленные для инвалидов объекты отражаются на карте доступности объектов и услуг для инвалидов.

- А где инвалиду можно ознакомиться с этими картами доступности?

Карты доступности размещаются в свободном доступе на интернет-портале «Жить вместе», созданном в рамках программы «Доступная среда». Помимо карт, на нем можно найти другую важную информацию для людей с инвалидностью.

- Расскажите о принципах, на которых базируется госпрограмма.

Мы исходили из того, что критерии доступности нужно формировать во всех сферах жизни. Но в реальности сделать это одномоментно оказалось невозможным. Поэтому предусмотрены определенные этапы: что и в какой последовательности мы делаем. Кроме того, у людей в отношении инвалидов сформировался упрощенный образ. При слове «инвалид» все сразу представляют себе инвалида-колясочника. А на самом деле безбарьерная среда должна охватывать все формы инвалидности. Это и колясочники, и «опорники», то есть те, кто колясками не пользуются, но испытывают затруднения в процессе передвижения. К тому же в нашей стране большое количество инвалидов по зрению и слуху. Для всех этих людей нужны специфические приспособления. Поэтому главный принцип, сформированный программой - это подход, учитывающий все многообразие сфер жизни и проблем людей с ограничениями по здоровью.

- А в регионах такой комплексный подход обязателен?

Да. Это одно из условий программы. Если регион участвует в «Доступной среде», он не может ограничиться только установкой пандусов или закупкой низкопольного общественного транспорта. Все элементы должны быть реализованы в комплексе. Это меры в области образования, здравоохранения, связи и информации, транспорта. Минтруд эти мероприятия софинансирует после согласования с общественными организациями инвалидов. То есть деньги из бюджета идут только на то, в чем инвалиды действительно нуждаются.

- Расскажите подробнее о мерах, реализуемых в сфере транспорта.

В первую очередь это закупка низкопольного транспорта. Также необходимо приспособить аэропорты, вокзалы, для нужд людей с ограниченными возможностями здоровья. Но здесь важно не замыкаться только на архитектурных решениях. Пандус - да, необходим, но помимо этого инвалид должен получить услугу на том уровне, который будет для него наиболее комфортным. Например, проход к стойке информации или кассе на вокзале должен быть такой ширины, чтобы колясочник смог спокойно проехать. А сама стойка информации должна быть на низком уровне, а также оборудована тактильными указателями, громкоговорителями и микрофонами. Кроме того, инвалиду необходимо предоставить сопровождающего. Это даже не вопрос инфраструктуры. Это уже вопрос организации бизнеса.

- Ну а как можно адаптировать метро для инвалидов?

Московское метро адаптировать очень сложно. Столичная подземка строилась в разные эпохи, у нее очень сложная архитектура. Кроме того, есть станции глубокого залегания. Туда крайне сложно подвести необходимую для инвалидов инфраструктуру. А вот у Татарстана есть положительный опыт дооборудования метрополитена: в казанском метро были установлены специальные лифты для инвалидов, нанесена тактильная разметка, проведены другие мероприятия по организации доступной среды на данном виде транспорта.

- В сфере культуры и образования, наверное, министерство тоже проводит масштабные мероприятия?

Конечно. Опять же, нельзя все сводить к архитектурной адаптации. Необходима специальная подготовка экскурсоводов для этой особой аудитории. Кроме того, экспонаты тоже нужно приспосабливать. Мы поддерживаем запись специальных аудиогидов, формирование 3D-моделей картин и скульптур. С их помощью слепые могут ознакомиться с произведениями искусства тактильно. Кроме того, повсеместно начинают использоваться рельефно-тактильные указатели со шрифтом Брайля. В сфере связи и информации основная мера - это скрытые субтитры. Многие не знают этого, но на каждом пульте управления современным телевизором есть кнопка, с помощью которой можно вызвать бегущую строку - субтитры. Кстати, такие же бегущие строки начинают использовать театры. Здесь важно соблюсти принцип универсального дизайна, чтобы строка с текстом не мешала тем, кто в ней не нуждается.

- А есть ли какие-нибудь новые, пока еще не испробованные на практике разработки?

Да. Заканчивается разработка нового аппаратно-программного комплекса. Он позволит в онлайн режиме переводить русскую речь в бегущую строку. Это станет большим подспорьем для тех случаев, когда телепрограмма или новостной выпуск транслируется, что называется, с колес.

Сфера образования - это отдельная проблема. Что сделать, чтобы ребенок-инвалид мог ходить в обычную школу и при этом не рисковал получить как минимум психологическую травму?

Очень важен инклюзивный подход. Необходимо специально готовить педагогов, закупать оборудование, позволяющее инвалидам осваивать школьные программы наравне со сверстниками, но с учетом их особых потребностей. Например, детям с ДЦП трудно использовать обычные компьютерные клавиатуры, а слабовидящих нужно обеспечить специальными мониторами. Комплекс мер действительно очень обширный. Но самое главное, люди должны понимать, что это не какая-то разовая дополнительная льгота, а системное решение в определенной сфере.

Вопрос, которым, наверное, хоть раз задавался каждый. Как правильнее называть инвалида, чтобы не обидеть его? Все-таки инвалидом или «лицом с ограниченными возможностями»?

Сами инвалиды настаивают на том, чтобы их называли именно инвалидами. В этом слове нет дискриминации. А если говорить об «ограниченных возможностях», то необходимо добавлять «здоровья». Ведь инвалид не может использовать лишь какую-то физическую функцию. Его возможности, как и любого другого человека, все равно безграничны. И лучшее тому доказательство - наши герои-паралимпийцы.